Последние отзывы

  37  

– Тебе же холодно!

– Да ничего.

Голос ее был не такой, как раньше. Звук остался глухим и скрипучим, но прежняя резкость пропала.

– Ты боишься? – догадался Илларион.

Она молча кивнула.

– Что-то случилось?

– И выйти боюсь, и здесь уснуть тоже, – вместо ответа на последний вопрос она ответила на предыдущий.

– Давай объясни в чем дело;

Забродов не торопил, ждал. Диана продолжала сидеть по-турецки, скрестив под собой ноги. Потом вдруг решилась и встала.

– Там, «на улице» скажу. Только не подходи близко.

Ему тоже она не верит. Нормально для напуганной женщины. Встала в пяти шагах от брезентового полога, ему указала на место в такой же дистанции от себя. Чтобы в случае чего успеть крикнуть, чтобы крик услышали.

– Знаешь…

Ей было очень трудно начать. Она напряженно смотрела вниз, под ноги, пряди волос закрывали лицо. Если б сейчас перед ней стоял преступник, он мог бы этим воспользоваться.

– Мне показалось, я увидела звезду. Нагнулась рассмотреть и вдруг упала тень. Не моя, а чужая… Такая странная, огромная.

– Ты же знаешь, что утром и вечером, когда солнце опускается, тени становятся длиннее.

– Кто-то неподвижно стоял у меня за спиной.

Не знаю даже, мужчина или женщина. Все бегали, спешили, а оно вдруг остановилось.

– Может, оператор?

– Камеры в руках не было. Я побежала, не оглядываясь. Следом никто не погнался. Вообще не знаю, что было бы страшнее.

– Ну, успокойся. Ночь скоро кончится.

Слабое, конечно, утешение. Придет ведь следующая.

– Хочу свалить отсюда. Никогда не думала, что сама захочу. Не знаешь, когда прилетит вертолет?

– Точно не знаю. Скоро… А голову тени не помнишь? Патлатых мужиков у нас вроде нет, женщин коротко стриженных тоже. Разница должна быть четкой.

– Голова в кусты попала, поди разбери. Четко помню две ноги и две руки. Ручки, ножки, огуречик – получился человечек.

– Это в моем детстве такое говорили. В твоем разве тоже?

– Знаю откуда-то.

– Важно поспать хоть пару часов. Иначе завтра будешь как вареная курица.

– Если надо, я могу три дня и три ночи не спать. Уже пробовала.

Диана… Ее записанное на кассете «выступление» было самым коротким из тех, что Забродов успел просмотреть:

– Только не надейтесь, что я перед вами буду выворачиваться наизнанку. Вы здесь ничего такого не предлагаете, чтобы ради этого распинаться.

Хотите берите меня, хотите – нет. Я сильно переживать не стану…

Еще посмотрю, кто у вас пройдет по конкурсу.

Если такие же уроды и дебилы, как в других шоу, я сама откажусь играть вместе с ними. Может, на экране это очень забавно и все тащатся, но я в таком цирке лилипутов участвовать не намерена…

Чем о себе рассказывать, я лучше о вас расскажу. О тех, кто конкурсы проводил. Один козел бородатый стал меня в гости к себе зазывать, обещал с художником познакомить – якобы этот самый художник обязательно напишет мой портрет. Знаю я этих художников – все их «художество» это нажраться и на кого-нибудь залезть.

Другой ваш спец по «кастингу» тоже стал мне строить глазки. Рожа кабанья, а глаза – бусинки.

Между прочим, сватал меня в другое шоу на другой канал. Так что имейте в виду – есть у вас такой агент ЦРУ. По описанию поймете, о ком я – второго такого экземпляра нет…

Интересно, что любого другого ни за что бы не пропустили с таким вот «монологом». Но Диана прошла отбор. Есть люди, не желающие подстраиваться ни под какие критерии, наоборот, ради них переворачивают сами критерии. , Деланно грубый разговор, как ни странно, сыграл в ее пользу. В сочетании с изысканной внешностью – красивым бледным лицом, иссиня-черными волосами, длинной шеей и узкими ладонями – он звучал не хамски, а по-своему завораживающе. Как неожиданно острая приправа к блюду.

* * *

…Не так просто убедить в чем-то женщину, сохраняя дистанцию в пять шагов. Но Забродов пока не хотел приближаться, чтобы не напугать.

Один шаг вперед – и колеблющееся доверие может упасть до нуля.

Полог приоткрылся и наружу выглянул Игорь Ладейников. Он заметил тихо беседующих мужчину и женщину и невольно подался назад:

– Прошу прощения.

– Ничего, все в порядке, – заверил Илларион. – Мы тут чисто по-дружески беседуем.

Поколебавшись, Игорь вышел из барака, встал рядом с Дианой, не подозревая о ее страхах.

– Глаза не болят? – поинтересовался Забродов.

– Да что мне сделается? Вот с Ольгой плохо.

  37