очень нудно 
6 
– Притормози, – попросил я.
Дрика послушно сдала к обочине, словно кто-то мог в нас врезаться в этом пустынном месте, и остановила машину.
– Заглуши мотор, послушаем.
Распахнув дверь, выбрался наружу, подхватив "зиг" из кабины. Огляделся. Скрытно к нам не подберешься, до ближайших домов метров двести, а вот если в бинокль…
Белые стены домов резко приблизились ко мне, и первое, что я увидел, это стаю дохлых собак, лежащих в тени дома. Ага… не врал плакат. Затем в поле зрения попался лежащий на земле мертвец, тоже в тени, но явно вполне дееспособный, иначе его бы уже собаки жрали. Еще один, тупо стоящий посреди улицы и кажется, здорово подсушенный солнцем. Но для первого впечатления достаточно – если на окраине мертвяков хватает, то и в центре их должно быть много. Как так вышло? Город ведь маленький, отбить его поначалу наверняка не трудно было, тут же у всех оружие есть.
– Поехали дальше, – сказал, усевшись на высокое пассажирское кресло.
Фургон снова плавно тронулся с места, поехал дальше. Мы молчали, накатила какая-то безотчетная тревога, непонятно почему, вроде уже привыкнуть ко всему такому давно пора. Да вот не привыкается.
Примета времени и новых проблем – много сгоревших домов. Горело не хуже чем в Юме. Живых людей после аэродрома нигде не видать, да и там их не так, чтобы много. Кстати, основной городской аэропорт остался правее, его с дороги так просто не разглядеть. Интересно, что там делается?
А вот слева виллы потянулись, не хуже чем в Скоттсдейле. Может и преувеличиваю, но очень серьезные. Каждая не меньше чем на акре земли, бассейны, архитектурные изыски… И ни одного целого окна, насколько мне видно в бинокль, хоть и пологая насыпь вдоль асфальта мешает смотреть. И следы от пуль на многих стенах. Некоторые дома выгорели изнутри. Обугленный остов БМВ на подъездной дорожке. Клаб-хаус гольф-клуба, выгоревший и расстрелянный, клуба, раскинувшегося своими восемнадцатью лунками поодаль, где недавно еще зеленая трава уже выгорела и превратилась в желтую и пыльную в отстутствие постоянного полива. Опять мертвяки возле него, навелись на нас, кстати, но просто смотрят, стоят.
А не прошлись ли тут какие-нибудь "трейлерщики", кстати? Как-то смахивает по стилю. Тут сплошные виллы и "холидэй хоумз", полные всяких благ и ништяков, для местной голытьбы ранее недоступных. Или что тут за война была? Не верится мне, что так активно отбивались от мертвяков, так только люди с людьми умеют, боекомплекта не жалея. И это мы еще в центр города не въехали. А что там делается, интересно?
Виллы слева, ряды бунгало справа, снова мертвяки, опять стая дохлых собак. Мертвая земля, совсем мертвая, съеденная мертвечиной. Совсем маленький ребенок без одной руки, гнилой и покрытый спекшейся кровью с головы до пят, стоящий на самой обочине. Собаки… среди них множество шавок "карманного формата", всякие болонки с чихуахуа, который местные обитательницы таскали в сумочках и за которыми подбирали с тротуаров дерьмо в пластиковые пакетики.
У обочины на простреленных колесах минивэн "Додж Караван", на его крыше – огромный полосатый кот, держащий в зубах птицу, абсолютно живой, не спутаешь никаким образом, уставившийся на наш фургон желтыми пронзительными глазами.
– Стой, подожди минутку, – попросил я.
Дрика снова послушно остановила фургон, я снова распахнул дверь и выбрался наружу.
– Кис-кис-кис.
Кот посмотрел мне в глаза, ничего не предпринимая и не говоря в ответ. Говорить ему мешала птица в зубах. С оторванной башкой, кстати. Умный кот? Специально так сделал, чтобы не обратилась? Кстати, а я не видел птиц-зомби пока. Бывают вообще такие? Или я просто не обращал внимания, не до них было?
– Слышь, харя, – обратился я к нему уже не так вежливо, – Ты как тут один живой остался? За счет природной хитрости и ловкости?
Кот продолжал смотреть мне в глаза, потом неожиданно спрыгнул на асфальт, пружинисто собравшись в подобие полосатого мяча, как они умеют, затем ловко развернулся в некую арочную конструкцию с выгнутой спиной и задранным хвостом, теранулся мне об ногу, тяжело упираясь лбом, а затем неожиданно проявил доброту и предложил мне свою птицу, положив перед ногами.
– Во, спасибо, – поразился я, – Меня Андрей зовут. Тушняк будешь?
В ответ кошан издал длинную, но невнятную мурчаще-мявчащую руладу, и снова прошелся вдоль ног, притираясь мохнатым боком. Затем вдруг задумался, потом заметно насторожился, припал к земле и зашипел, глядя куда-то под машину. Игнорировать его эмоции я не стал, мысленно отметив, что Дрика забыла головой по сторонам вертеть и с глупым умилением смотрит на зверюгу, и перехватив карабин поудобней, шагнул в сторону, выглянув из-за фургона.
6 
