Последние отзывы

  32  

– Что вас беспокоит? Я вас чем-то обидел?

Она грустно улыбнулась.

– А если не вы?

– Ну, если верить вам, только у меня и есть особые способности обижать вас, – самокритично ответил Лоренс.

Кимберли вздохнула и взяла чашечку с горячим кофе.

Как вести себя с ней сейчас? – гадал Лоренс.

Интимные отношения с женщинами складывались у Лоренса обычно без особых усилий с его стороны, без принуждения или хитрых уловок. И, когда они переставали доставлять ему удовольствие, Лоренс легко обрывал связь. А с хорошенькими старлетками, занятыми в его фильмах, он попросту заключал джентльменское соглашение, не беря на себя каких-либо дополнительных обязательств. Но Кимберли не была ни тем, ни другим. Интимных отношений между ними не было, да и ее режиссером, по правде говоря, он еще не стал.

– Вы что, поссорились с Ниллом? – спросил он, нахмурившись.

– Конечно же нет, – возразила Кимберли. – Эван и я – давнишние друзья, и поссориться нам трудно. Здесь не те отношения.

Проклятье! Что же там за отношения? Лоренс никак не мог узнать от Кимберли что-нибудь о ее знакомстве с этим баловнем жизни. Девчонка упорно уходила от всех расспросов, чем еще сильнее разжигала любопытство Лоренса.

Конечно, она уже не ребенок и у нее могут быть всякие «отношения». Но Лоренсу очень не хотелось видеть Эвана Нилла их участником, хотя тот чертовски привлекателен, богат, талантлив, словом, завидный жених. Его «дружеские» отношения с Кимберли просто сводили Лоренса с ума!

Кимберли резко поднялась.

– Пожалуй, мне лучше уйти.

– Думаю, что нет, – возразил Лоренс, тоже вставая. – Кимберли, я не понимаю, что случилось, но чувствую, что наши старания отделаться молчанием ни к чему хорошему не приведут.

Она глубоко вздохнула и вскинула голову.

– Лоренс!

Но он не мог больше сдерживаться. Его неодолимо влекло к ней, к ее трепещущему телу, к ее горячим губам, к загадочности, недоговоренности, словом, ко всему, что делало ее не просто привлекательной, а манящей, дразнило и разжигало его воображение.

И Лоренс сделал то, что хотел сделать еще вчера вечером. Крепко обняв Кимберли, он, словно изголодавшийся, приник к ее мягким податливым губам.

Как же далек был его поступок от решения, принятого вчера вечером, когда он смотрел на мутную стремнину реки…

10

Взрыв страсти, когда оба, потеряв всякий контроль над собой, ринулись навстречу друг другу, буквально оглушил их. Руки сплелись, губы жадно искали поцелуя.

Пуговички на блузке Кимберли не стали для Лоренса преградой – он сильным рывком стянул тонкую ткань с ее плеч. Губы прильнули к мягкому теплому шелку кожи. Кимберли застонала от щемящего удовольствия. Его горячий влажный язык коснулся мочки ее ушка, Лоренс слегка прикусил его, вызвав у нее бурю восторга. Кимберли с жадностью бедуина, неделями скитавшегося по безводной пустыне, пила его поцелуи, разгораясь все жарче и жарче.

Его рука задержалась на груди девушки и нежно сжала ее. Лишь шелк бюстгальтера отделял ищущие пальцы от твердеющих сосков. Лоренс осторожно исследовал ее шею в поисках самых чувствительных точек и, найдя их, заставил Кимберли затрепетать от жгучего удовольствия, доставляемого его умелым языком.

Кимберли осторожно ласкала его плечи, а затем неожиданно хищно впилась ноготками в кожу. Она почувствовала силу его желания и в ответном чувстве, охватившем ее, закрыла глаза…

Она даже не заметила, когда Лоренс сдернул с нее бюстгальтер, но задохнулась от восторга, когда сосок оказался у него во рту. Мурашки побежали по телу, и она была не в силах побороть эту дрожь. Как и сопротивляться, когда Лоренс подхватил ее на руки и нежно перенес на софу.

Он лег рядом и привлек Кимберли к себе. Его руки и губы продолжали ласкать полуобнаженное тело девушки. Пальцы Кимберли запутались в его густой темной шевелюре. Она прижала голову Лоренса к себе, чувствуя жар прерывистого дыхания. Ее тело отвечало на каждое прикосновение ладони Лоренса. От чувственного удовольствия, охватившего ее, когда влажный язык Лоренса прошелся за ее ушком, Кимберли чуть не потеряла сознание.

– Ты прекрасна, Кимберли, – хрипло шептал Лоренс, стягивая с себя рубашку. – Совершенна, превосходна, изумительна!

Он и сам был великолепен. Загорелый, мускулистый, крепкий. Его широкая грудь поросла шелковистыми мягкими волосами, которые приятно щекотали чувствительную кожу Кимберли. Она не сомневалась, что скрытое под остатками его одежды было так же прекрасно.

  32