Последние отзывы

  85  

Оказавшись в одной постели, мы мигом сняли с повестки дня все нерешенные вопросы, а заодно и напряжение. У меня давно уже не было секса, занятый делами Петь перестал видеть во мне женщину. Паша, видимо, тоже плохо жил со своей женой. Она уклонялась от исполнения супружеского долга так же, как и мой муж от исполнения своего, и мы с Пашей, два здоровых человека с хорошим сексуальным аппетитом, друг друга, что называется, нашли. Я уговаривала себя, что это ничего не значит, всего разок, а дальше все будет, как раньше. Надо же отблагодарить человека. В общем, нашла оправдание.

Мы набросились друг на друга, как два эгоиста: каждый утолял свою жажду. Я выпила его до дна, он проник в меня так глубоко, как хотел, и я еще какое-то время лежала, оглушенная, чувствуя во всем теле сладкую боль.

Он достал сигареты и закурил. Как странно. Сама я не курю и без симпатии отношусь к курящим. Но когда Паша прижимается к моим губам своими жесткими, именно этот запах, запах сигарет, сводит меня с ума. А еще пива и дешевого одеколона. Мне хочется зверя, а зверь не благоухает духами.

– Он и впрямь хотел тебя изнасиловать? – спросил Паша, затягиваясь сигаретой.

Я вновь почувствовала возбуждение. Потянулась к нему, зарылась лицом в курчавые волосы внизу его живота… Дальше он курил молча. Потом поднял за волосы мою голову и посмотрел прямо в глаза:

– Ты хочешь знать правду или нет?

– Потом…

Дальше было еще одно звериное совокупление, такое же стремительное, как и первое, и только после второй его сигареты я сказала:

– Хочу знать.

– Ну, так слушай… Тебе крупно повезло. Потому что я не верю, будто тебя хотели изнасиловать.

– Почему?

Я села. Он посмотрел на мою голую грудь и улыбнулся:

– Ему стоило только пальцами щелкнуть, и бабы слетелись бы, как мухи на мед. Ты, конечно, красивая женщина, но ты ведь не одна такая. И потом, сколько тебе лет? С московских вокзалов на рынок живого товара каждый день вливаются тонны свежего мяса. А мороженое в цене падает. Я циничен?

– Что поделаешь? Ты мент.

– Хамишь? – нахмурился он.

– Ты первый начал. Я все про себя знаю. Про него рассказывай.

– А что рассказывать? Мужик видный, не старый еще и, как говорится, полностью упакован.

– Ложь! Он хотел на мне жениться, чтобы заполучить мои деньги! И квартиры!

– Да у него своих бабок было полно! – расхохотался Паша. – Лопатник набит кредитками. Миллионные счета в Сбере, ВТБ, Газпроме… Всего и не вспомнишь.

– Тогда почему в ресторане он платил наличными? – разозлилась я. – Причем наличными из моего кошелька! Он украл у меня кредитку и снял с нее сто тысяч!

– Это для него копейки, – поморщился Паша. – Его фирма приносила неплохой доход.

– Он врал, что у него в квартире ремонт!

– Там и в самом деле ремонт, – Паша откинулся на подушку и глубоко затянулся. – Шикарная квартирка. Апартаменты с видом на храм Христа Спасителя. Соседи сообщили: как только он вернулся из Египта, пригласил архитектора, а потом бригаду строителей. Сказал, что собирается привести в дом женщину. Хочет поразить ее воображение.

– Но он был женат! Господи! Его родственники меня, должно быть, ненавидят! Они мне за него отомстят, да?

– Они тебе еще спасибо скажут, – усмехнулся Паша. – Руслан Георгиевич два года как не жил со своей женой. Собирался подать на развод. А теперь она хозяйка всего. Да она твои ноги целовать будет.

– Ты мне врешь.

– Слушай, ты нечто! Каждая женщина в этой стране мечтает выйти замуж за принца на белом коне, и только ты умудрилась влюбившегося в тебя по уши олигарха грохнуть! – Паша расхохотался. – Не за того приняла!

– Потому что он пытался меня изнасиловать!

– Он просто не привык, что ему отказывают. Решил проявить настойчивость. Да и подружка твоя небось посоветовала: будь решительней. Тоже дура. Прояви, мол, инициативу. Он и проявил. И получил пулю в лоб.

– Боже! – Я ахнула и схватилась руками за пылающие щеки. – Так я, выходит, убила невинного человека!

– Ну, перестань, – поморщился Паша. – Что теперь-то реветь? Ему не надо было лезть на рожон. Сам виноват. Привык, что все продается, бизнесмен хренов. И что бабы – это товар, только у каждой своя цена, у одних больше, у других меньше, но вопрос лишь в количестве нулей. А у тебя цены нет. Только по взаимности. В этом-то твоя и прелесть. А он не понял. То есть про прелесть просек, но не понял, как надо действовать.

– А ты знаешь? – со злостью спросила я.

  85