Последние отзывы

  20  

Бухту надежно прикрывал со стороны открытого моря мыс Хамелеон. Этот мыс, сложенный из вулканического пепла и так хорошо знакомый Александру Бондаровичу по акварелям Максимилиана Волошина и картинам Айвазовского, был теперь, казалось, совсем рядом, стоило только протянуть руку.

О лучшем месте для серьезного разговора нельзя было и мечтать. Рев волн мог перекрыть даже громкую речь, сделав ее недоступной для самой совершенной аппаратуры подслушивания.

– Ну так вот, – не очень уверенно начал Мамаев, когда они прошли не менее половины пирса, – вы уже слышали, наверное, о тех неприятных обстоятельствах, в которых я оказался.

– Да уж, – подтвердил Банда. – Иначе бы нас здесь не было.

– Поставлены в известность, – коротко сказал Артем, чтобы тоже что-то сказать.

– Ну так вот, – продолжал Мамаев, – тогда вы, конечно, знаете, что я должен вернуть большие деньги. Очень большие деньги!

– Мы и приехали за этими деньгами, – не стал сдерживать усмешку Александр Бондарович. Он подумал, что Мамаев хочет сделать вид, будто не так давно начал вести дела с людьми, подобными тем, которые прислали сюда его и Артема, будто он еще не понял как следует всех правил игры и не оценил серьезности ситуации.

– Все на самом деле очень просто, – миролюбиво сказал Банда, стараясь не противопоставлять себя и Артема банкиру. – Вы отдаете нам деньги плюс набежавшие проценты, и мы спокойно уезжаем. Вот и все.

– Действительно, – грустно усмехнулся Мамаев, – как все просто. Я отдаю вам деньги, и вы спокойненько с ними уезжаете.

– Точно, – кивнул Банда, – точнее не скажешь.

Нас прислали сюда не для того, чтобы выколачивать из вас эти деньги – жечь утюгом живот, вырывать ногти, насиловать вашу дочь и резать скот.

– Какой еще скот? – растерянно спросил Мамаев, которого грустные мысли отвлекли от слов Бондаровича. – У меня нет никакого скота.

– Это я так просто сказал, – усмехнулся Банда. – У вас внимание рассеялось. Нужно было брякнуть что-то абсолютно идиотское, чтобы вы снова вернулись в реальный мир. Случается, впрочем, что и скот режут… Но я не это имел в виду.

– Точно, – кивнул Артем Прищепов, – мы не мясники. Скот не режем.

– Не мясники, – подтвердил Банда, – да и ваши кредиторы, по-моему, вполне приличные люди. Они разыскали Артема, поскольку знали о нашей службе в Афганистане, и попросили меня и его приехать сюда, в Крым, с единственной целью – быть возле вас до того момента, как вы отдадите долг. Долги так или иначе придется отдавать. Но, как я понимаю, выколачивать их никто пока не собирается – для этого прилетают совсем другие птички, с длинными, очень острыми перьями. А мы только забираем деньги, и все… Нам от вас ничего не нужно – нам нужно только деньги довезти в целости и сохранности. Если не можете отдать сразу все, платите частями с учетом процентов.

– Это я понимаю, – кивнул Мамаев, – и полностью с вами согласен. Но беда в другом. Беда в том, что у меня нет таких денег. У меня вообще нет денег. Совсем никаких. Я гол как сокол.

– Ну да, – недоверчиво улыбнулся Банда. – Как же, гол как сокол. А банк? А то, что у вас в порту припасено? Я приехал сюда, чтобы договориться. А если вы не хотите по-хорошему, то приедут другие люди, к которым мы не имеем никакого отношения.

– Так я же хочу! – перебил его Мамаев. – Как это не хочу? Но денег у меня и вправду нет. То, о чем вы сейчас говорили, – это просто фикция, не более чем видимость благополучия. На самом деле я гол. Я поставил на сделку с теми, кто вас прислал сюда, все, что имел. Все, до копеечки. Слишком уж выгодно объединить то, что имеется здесь, с тем, что есть кое у кого в Москве. Они теперь уже контролируют Балтику и стремятся объединить перевозки товара в порты Балтики и в порты на Черном море. После того как Украина отвалила в сторону со всеми своими портами, Новороссийск становится главным черноморским центром. Ради такого дела, несомненно, стоило рискнуть. Вот я взял да и рискнул. Дело казалось мне беспроигрышным: я украинский гражданин, моя дочь – российская гражданка. Родственные связи всегда сильнее деловых.

– И проиграл, – хмыкнул Артем.

Рахмет на это ничего не ответил и грустно развел руками.

Банда тоже промолчал и только внимательно вслушивался в то, что говорил Рахмет. Конечно, кое-что ему было известно. Но все-таки некоторые подробности о собственных проектах и о планах своих хозяев Адвокат оставил при себе. Сейчас же, после слов Рахмета, перед Бандой наконец-то открывался весь грандиозный план, связывающий через стоявшего рядом с ним человека север и юг, Москву, Новороссийск и украинский Крым Мамаев говорил сейчас только общими фразами, опуская детали, но и того, что услышал Банда, было достаточно, чтобы понять: деньги, когда-то пущенные в оборот с целью их приумножения и одновременного сокрытия от пристального взгляда спецслужб, теперь стали частью истории, о которой рассказывал Рахмет, обросли по дороге новыми хозяевами, каждый из которых почему-то считал их своими.

  20