Последние отзывы

  50  

Помолчав, словно ожидая от меня ответа, он добавил:

— Попробуем задержать вступление дарственной в силу. Что-нибудь придумаем. Вы слышите меня?

— Слышу.

— Но не верите, да?

— Вилли ваш приехал наконец? — ответила я встречным вопросом.

— Звонил, что завтра прилетает. Мы с ним сразу же приедем. Можно будет остановиться у доктора Ренара?

— Думаю, да. Он проникся к вам большим уважением.

— Предупредите его, пожалуйста, но так, чтобы никто больше не знал о нашем приезде, — как бы их не спугнуть.

Подумав, он добавил:

— Может, вам подать жалобу на незаконность дарственной? С тетей вы, правда, окончательно поссоритесь, но хоть время выгадаем. Впрочем, бессмысленно. Вы же сами подписались свидетельницей, а теперь вдруг придете с жалобой. Глупо. Ладно, потерпите еще, а потом я все возьму в свои руки.

«А что толку?» — хотела я спросить, но удержалась.

— Пожалуйста, до нашего приезда не оставляйте тетю ни на минуту одну. Пересильте себя, сделайте вид, будто ничуть не сердитесь. Следите за нею днем и ночью, ни на миг не выпускайте ее из виду!

— Почему? Зачем вы меня пугаете?

— Я вас не пугаю, а просто прошу быть внимательной. Дело приняло серьезный оборот, мало ли что может случиться, — туманно ответил Морис.

Я так устала, что не стала больше его расспрашивать, попрощалась и по тропинке, смутно белевшей в лунном свете, побрела домой.

Ночь была тихой, приветливой, мирной. Уютно и ласково сияли огоньки в селении под горой. Там, кажется, пели...

Мной овладела полная апатия. Хотелось одного: поскорее добраться до постели и завалиться спать. Пропади они пропадом, этот голос и все тревоги!

Я спала до утра как убитая. А потом одно событие за другим начали обрушиваться лавиной, и все понеслось, завертелось, словно в детективном фильме...

Весь день я неотступной тенью ходила за теткой по пятам, стараясь беззаботно и весело болтать и все время с тревогой ожидая какого-нибудь происшествия: ведь не случайно Морис велел быть настороже?

Откуда ждать нападения? Я вспомнила, что рассказывал доктор Жакоб о внушенных преступлениях, и на сердце становилось все беспокойнее...

Но день прошел мирно и спокойно. И, кажется, я хорошо сыграла свою роль: тетя опять подобрела, ледок, образовавшийся между нами после вчерашнего, растаял.

Доктор Ренар охотно согласился приютить у себя Жакоба с его приятелем-инженером.

— Хоть на целый месяц — мне будет только веселее...

После обеда он ушел к себе, чтобы приготовиться к встрече гостей. К ужину опоздал, подмигивал мне, делал таинственные знаки, а улучив удобный момент, шепнул, как опытный заговорщик:

— Приехали. Передают вам привет.

Мне стало смешно. Очень уж все, несмотря на серьезность положения, напоминало игру в сыщиков. Даже доктор Ренар увлекся и чувствует себя великим конспиратором...

Вечером, когда тетя ляжет, я хотела навестить Мориса и познакомиться с долгожданным Вилли. Но все получилось иначе.

После ужина тете стало плохо. Она жаловалась на резкую боль в желудке. Поставили тарелку, но боли становились все сильнее. Я позвонила доктору Ренару.

Он осмотрел тетю, побранил нас за грелку и озабоченно сказал:

— Похоже на приступ аппендицита. Надо ее немедленно отвезти в больницу.

Я тут же отвезла напуганную тетю в Сен-Морис. Там врачи тоже решили, что у нее острый аппендицит, и даже начали готовить тетю к операции. Но, к счастью, утром ей стало немножко лучше, она заснула.

В полдень я уже могла уехать домой, — тетя явно поправлялась, хотя врачи хотели еще понаблюдать за нею. Видимо, просто утка с грибами, приготовить которую тетя давно просила Лину, оказалась слишком тяжела для ужина. Или грибы попались не очень свежие.

Едва я вернулась домой, пришли доктор Ренар, Морис и такой же круглолицый и коротко остриженный молодой человек меланхолического вида.

— Познакомьтесь с Вилли, — представил его Жакоб, похлопывая по плечу.

Не очень похож на технического гения...

— Как тетя? — спросил доктор Ренар.

Я рассказала.

— Значит, она еще побудет в больнице? — обрадовался Морис. — Превосходно! Вилли, беги за аппаратурой. Мы сейчас же обследуем ее комнату. Нельзя упустить такую возможность.

Вилли ушел, а Морис торжественно сказал доктору Ренару:

— Я попрошу и вас, уважаемый коллега, присутствовать при этой маленькой вынужденной операции, чтобы ни у кого не возникало сомнений в благородстве и чистоте наших намерений.

  50