Последние отзывы

  5  

Как вообще она могла кому бы то ни было рассказать о Шиле — языческом колдовском идоле, к тому же таком неприличном?

Старинное каменное изваяние представляло собой фигуру женщины — обнаженной ухмыляющейся женщины. Ноги ее были расставлены, и она раздвигала руками края своей интимной плоти так широко, словно хотела поглотить ею весь мир.

По словам матери Мэг, такие статуэтки помещали в стенах ирландских церквей, во что Мэг было трудно поверить. Она бы и не поверила, если бы ее обычно легкомысленная мать не была столь серьезной, расадсазывая ей о камне желания. Она сказала, что некоторые статуэтки по сей день стоят в нишах церковных стен при входе и люди прикасаются к ним на счастье, когда идут молиться христианскому Богу.

Впрочем, большинство таких идолов убрали, чтобы избавиться от языческого влияния или просто чтобы не оскорблять ничьей скромности. Обычно эти фигурки разбивали, но несколько штук попали в частные руки. Мать Мэг понятия не имела, все ли они обладают такой же силой, как эта.

Принадлежащая им Шила-ма-гиг была камнем желания и могла исполнять желания тех женщин рода, которые обладали соответствующим даром.

Однако за исполнение желания нужно было платить. Всегда платить. Своего рода платой являлось уже то, что манипуляции с фигуркой сопровождались болезненной тошнотой и, как правило, кончались обмороком. Эта неприятность, впрочем, длилась недолго, и ее можно было вытерпеть. Хуже было то, что статуэтка обладала вредным характером и всегда сопровождала свой дар какой-нибудь пакостью — имела, как говорится, жало в хвосте.

Классический пример являла собой женщина, возжаждавшая стать красавицей. Она получила то, чего желала, но ревнивые друзья после этого отвернулись от нее, а страстные поклонники начали так одолевать, что с тех пор она не знала ни минуты покоя.

Другая женщина захотела получить в мужья некоего мужчину, уведя его у подруги. Ее желание тоже исполнилось, родители устроили свадьбу, но муж так и не перестал любить ту, другую женщину и в конце концов сбежал с ней, на горе всем трем семьям.

Мать Мэг объяснила ей все это вскоре после того, как у нее начались месячные. Именно в этот период мог проявиться дар, если ему вообще суждено было проявиться. Она настояла, чтобы Мэг испытала себя хоть раз.

Даже в том юном возрасте Мэг со всей серьезностью и осторожностью отнеслась к Шиле. Она старалась придумать самое невинное, безобидное желание и в конце концов попросила всего лишь вишневый пирог — ими славился местный кондитер.

Пирог появился спустя час, но принес его прыщавый сын кондитера в качестве жениховского подношения. Будучи слишком воспитанной, чтобы просто отшить его, тем более зная, что сама в определенном смысле спровоцировала юношу, Мэг вынуждена была в течение нескольких месяцев терпеть его докучливое обожание, прежде чем ей удалось убедить поклонника, что она скучный книжный червь, и он отправился ухаживать за другой.

Вот почему теперь Мэг осторожно изучала каменную фигурку, размышляя, что же следует попросить, чтобы избежать укуса «жала в хвосте». Денег? Да, это то, что им нужно, но деньги могут прийти самыми непредсказуемыми путями. Безопасности? Благотворительный приют или работный дом тоже обеспечивают безопасность. Даже сэр Артур может ее обеспечить, по крайней мере на какое-то время. Нет, прежде чем заставлять статуэтку исполнить желание, следует сформулировать его очень точно.

Будущее братьев и сестер! Да, это заботило Мэг больше всего. Будущее, достойное дворянских отпрысков. Особенно это касалось семнадцатилетнего Джереми, очень талантливого юноши, которому следовало бы учиться в Оксфорде или Кембридже.

Она выделила это желание как самое важное, но продолжала обдумывать его со всех сторон. Оно казалось слишком расплывчатым, его невозможно выполнить, но именно в этом все они нуждались, и Мэг верила в силу Шилы.

Когда Мэг почувствовала себя готовой, она отыскала особые красные свечи, которые мать хранила именно для этой надобности, и трутницу. Дождавшись, пока фитилек свечи, помещенной на прикроватной тумбочке, загорелся ровным пламенем, наполняя мрачную комнату золотистым светом, Мэг глубоко вздохнула и заставила себя возложить руки на статуэтку.

Сила мгновенно хлынула в нее, и ей показалось, что ухмылка на лице каменной женщины превратилась в гримасу победного ликования, как будто она торжествующе закричала.

  5