Последние отзывы

  46  

– С тобою темнить нет смысла… – Жердин обернулся и посмотрел на меня; я сидел на диване и наивно хлопал ресницами. – Мне кажется, твоему сторожу пора сдавать смену.

– Пора, – улыбнулся Серега. – Знакомься, – сказал он капитану, – мой партнер по бизнесу и старый друг Станислав Сильверстов.

– Артист… – покачал головой Жердин. – Я купился на его штучки как последний фраер.

– Извиняюсь, товарищ капитан, положение обязывало, – сказал я с деланным смирением. – Серега у нас шеф, поэтому без него я просто не имел права с вами разговаривать.

– У вас, я вижу, все построено по американским стандартам, – кисло осклабился Жердин. – Может, подождем еще и вашего адвоката? – ехидно спросил он.

– Перестань, – отмахнулся Плат. – Здесь все свои. Не будем пикироваться. Что там у тебя?

– Тебе известен некий Соломонов Михаил Борисович?

– Нет, – немного подумав, ответил Плат.

– Посмотри, это он. – Жердин положил на стол перед Серегой фотографию.

Со своего места я увидел, что Плат побледнел. Я быстро встал и подошел к столу.

Изображение на фотографии поразило меня не меньше, чем Серегу. На глянцевом картоне в застывшем предсмертном крике скалил зубы наш плешивый клиент! Посреди его лба виднелось аккуратное пятнышко – входное отверстие пули. Контрольный выстрел…

– Да, теперь узнаю… – не без усилия выдавил из себя Плат и поторопился закурить.

– Выкладывай, – посуровев, потребовал Жердин.

Плат рассказал почти все. За исключением двух, пожалуй, самых важных моментов: как мы нашли бумажник и что в нем откопали.

– Кстати, как ты вышел на наше агентство? – спросил он капитана.

– Мы проверяем все его контакты. Обычная практика, ты это знаешь. Ваш адрес и телефон значились в его записной книжке.

– Есть еще один нюанс… – Серега достал нашу бухгалтерскую книгу. – Соломонов зарегистрировался у нас под именем Завалихина Петра Николаевича.

– Что-о!? – Жердин даже подскочил на стуле от возбуждения. – Не может быть!

– Почему это не может быть? – Плат изобразил равнодушие. – Пришел, назвался, мы записали. Дело, в общем, не стоило выеденного яйца. Подумаешь – бумажник. Нашли, отдали… Если честно, нам повезло.

– И даже не подумали заглянуть в его документы? – Капитан снова надел свою ментовскую маску и буквально прожигал тяжелым взглядом невозмутимого Серегу. – На тебя это не похоже.

– Валера, у нас иные условия игры, нежели в угрозыске. Нам плевать, кто сюда приходит и в чем его проблема. Лишь бы мы могли с нею справиться и чтобы она лежала в пределах законности. За этим мы следим, будь спок. Но если человек по каким-то причинам хочет остаться инкогнито – это его право.

– Да? – Казалось, что Жердин сейчас заискрит, настолько он был наэлектризован. – А то, что и Завалихин убит, тебя это тоже не щекочет? Судя по дате в вашем гроссбухе, Соломонов использовал фамилию Завалихина уже после его смерти. Тебе это, как бывшему сотруднику "убойного" отдела, ни о чем не говорит?

– Говорит. Но я не слушаю. Это теперь твоя помойка, ты в ней и ковыряйся. Вариантов море. Мое дело прокукарекать, а там хоть не рассветай. Мне очень жаль, но помочь тебе ни в чем не могу. Что знаю, то знаю – и не более того.

– Ладно, продолжим… – Жердин был зол. – Что собой представлял этот бумажник?

– Очень дорогая вещь, выполненная на заказ. Завалихин – пардон, Соломонов – сказал, что это подарок от друга и ценен как память. Вот снимок бумажника. – Плат вынул из стола папку и достал из нее фотокарточку.

Я посмотрел на него с удивлением – когда он успел сделать эту фотку? Вот темнила хренов…

– И ты, конечно, поверил в его басни… – Жердин иронично ухмылялся.

– Нет, не поверил, – честно признался Серега. – Но он платил хорошие бабки. А наша контора была на мели. Что мне оставалось делать? Бежать в милицию и писать заявление?

Так, мол, и так, подозрительный гражданин хочет отыскать не менее подозрительный бумажник. Примите меры. Чтобы ты ответил? Вот-вот, и я о том же. Может, и не дал бы мне пинка под зад, но подумал бы, что у меня крыша поехала – это точно.

– Логично. Ты прав, – нехотя признался капитан. – Надеюсь, вы догадались тщательно осмотреть бумажник?

– Обижаешь… – Лицо Плата стало таким честным, что я едва не заржал от удовольствия – ну, конспиратор, ядрена вошь. – Мы его едва на зуб не пробовали. Ни хрена. Красивый, дорогой и совершенно пустой.

– Но фотографию, тем не менее, сделали… – Жердин никак не мог избавиться от вполне обоснованных подозрений. – Зачем?

  46