Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
22 
– Прошу любить и жаловать, – сказал за его спиной прапорщик Шибко. – Константин Степанович Кирьянов, из пожарных. Обер-поручик. Ну что, споетесь?
– А это смотря какие песенки нудить, – живо отозвался татуированный, вскочил и, сунув руки в карманы форменных брюк (чистых и отглаженных по всем правилам, отметил Кирьянов), направился к новому лицу вихляющей, нарочито расхлябанной походочкой.
Остановившись возле небольшого черного столика, рывком вырвал из кармана правую руку, поставил на лакированную крышку какую-то серебристую полусферу с тремя пупырышками наверху и коснулся ее вкрадчивым, мимолетным жестом опытного карманника.
Полусфера тихо пискнула, и над ней проворно закружили синие, желтые и красные огоньки. Зрелище казалось совершенно безобидным, никто и не шелохнулся.
– Сма-атри суда, первоходок, – хриплым шепотом проговорил «расписной». – И думай быстренько: мю-мезон в третий суперглас или в попу раз?
Он впился цепким и тяжелым взглядом, глаза стали по-настоящему страшными, давящими, но Кирьянов особо не беспокоился: он повидал в жизни всякого, в том числе и таких вот ухарей. К тому же плохо верилось, что даже в соседней Галактике процветают невозбранно классические зоновские «прописки». Как-то не вязалось это с обитаемой, как коммуналка, Вселенной, воинскими уставами и суровым, настоящим полковником во главе здешней «точки»…
Подумав, он сказал миролюбиво:
– Не звони попусту, обер-поручик. Сначала правила растолкуй, а потом уж карты сдавай…
– Ты кому поешь? – страшным шепотом протянул собеседник. Крашеная тетка громко сказала:
– Миша, не выеживайся, не на зоне… Кому говорю? Человек как человек, люблю пожарных, они храбрые…
– Ох-ти, добренькая… – с ухмылочкой сказал «расписной», не оборачиваясь к ней. Одним движением погасил свою блистающую штучку и убрал ее в карман. – Не пидер? Не стукач? Ну, тогда заходи в хату, хата правильная… Держи краба. – Он сунул Кирьянову руку. – Мишь-шя Мухомор, урка потомственный… Держись меня, жизни научу незадорого, спасибо скажешь…
– Сядь, потомственный, – прикрикнула на него фальшивая брюнетка. – Будем знакомы, Константин Степаныч, Рая меня зовут, обер-поручик. Оч-чень приятно!
– Моя звать Жакенбаев, – сказал азиат. – Моя капитана, однако…
Невысокий брюнет встал и раскланялся:
– Кац. Абрам Соломонович Кац, старший капитан. – Он помолчал и добавил горделиво: – Жидомасон.
– В самом деле? – поинтересовался Кирьянов.
– Это я уже к тому, если вы антисемит, – сказал Кац предупредительно. – Если да, вам будет приятно подумать, что эти жидомасоны и сюда добрались, а если нет, так нет… Поскольку я тут единственный еврей, ситуация требует организовать жидомасонскую ячейку… вступить не желаете совершенно бесплатно? Нас уже тогда будет двое жидомасонов, и можно будет строить планы захвата Галактики. Вы себе обязательно подумайте… А это вот, – он указал на соседа с былинной бородищей, – обер-поручик Герасим…
– Ври больше, – прогудел великан (голосище у него оказался под стать фигуре). – Трофим. Будем рады…
– Рек-корд… – сказал Миха Мухомор. – Трохвим аж пять слов подряд произнес, гарантом буду, метеоритный поток хлобыстнет! Ну да, Трофим, а кликуха – Герасим, смекаешь, за что, первоходок?
– Да что ж тут непонятного, – кивнул Кирьянов.
Он не чувствовал на напряжения, ни враждебности. Все прошло нормально – новый человек появился в тесном коллективе, и его, по лицам видно, приняли, малость позубоскалив… Нормально.
– Ну, познакомиться еще успеете, – сказал Шибко. – А пока… Обер-поручик Мухортов, проводите новичка к полковнику.
К немалому удивлению Кирьянова (уже успевшего запомнить здешнюю не особенно и замысловатую систему званий), Мухомор в ответ на распоряжение младшего по званию не выказал ни малейших признаков неповиновения, наоборот, браво вскочил:
– Есть! Пошли, первоходок…
А впрочем, Кирьянов еще недостаточно ориентировался. Прапорщик здесь вполне мог оказаться выше чином поручика, кто их знает…
Они вышли в коридор, и Мухомор живо спросил:
– Точно, пожарный?
– Целый подполковник, – сказал Кирьянов вяло.
– А, ну какая разница… Обвыкнешься. Бывал я на зонах и похуже, точно тебе говорю…
– Тебя что, сюда…
– Да ну тебя, шуток не понимаешь? Нет уж, Костик, я сюда прибыл бесконвойником, что с Мишей Мухомором редко случается. Это я так, фигурально извращаясь… Не ссы, говорю, прорвемся. Жить можно. Правильная зона, точно. Если… М-мать твою чешуйчатую…
22 
