Последние отзывы

  20  

Слегка оправившись от первого впечатления, я по рации обрадовал Мишку и, захлопнув крышку, стал звать солдат. Выстроившись цепочкой, мы стали подавать ящики к лестнице, ведущей наверх. Я молился только об одном – чтобы какой-нибудь олух не уронил и не раскокал упаковку. Но все шло нормально – бойцы оказались рукастыми и, что особенно приятно, не задавали вопросов. Сказано, что грузим архив – значит, грузим архив. А то, что сундучки довольно легкие для набитых бумагами – так пускай начальство думает.

Вскоре весь штабель перекочевал к выходу, и я вышел на улицу, чтобы подогнать машину, а Мишка остался охранять нашу драгоценную находку. После сырой духоты подвала на поверхности прихватывал морозец, и я замешкался в дверях, застегивая полу­шубок. Это меня и спасло. У кого-то из сидящих в засаде не выдержали нервы, и он выстрелил из своего маузера. Пуля угодила мне точно в левую сторону груди и выбила из дверного проема в тамбур. «Меткий, черт», – подумал я, кубарем скатываясь вниз по сту­пенькам. Похвалив себя за предусмотрительно надетый бронежилет, вызываю по рации Бэтмена и сообщаю ему о засаде. Мишка, приказав помощникам оставаться на месте и ничего не трогать руками, поднялся ко мне. Оглядев мою лежавшую на полу фигуру и увидев на полушубке рваную дыру, Суворов как-то неуловимо переменился в лице и, ничего не спрашивая, скользнул к двери. Сняв с головы фуражку, он осторожно выглянул и тут же отпрянул. Снаружи грохнуло несколько выстрелов, от дверного косяка полетели щепки.

– Их там человек десять, надо прорываться к машине! – оглянувшись на меня, сказал Мишка. – Ты как? Бежать можешь?

– Надо проверить. – Я заворочался, вставая. – Похоже, ребра целы, но синяк будет конкретный. Нормально, воевать могу.

– Отлично, а то до машины метров семьдесят. Еще не хватало тебя, борова, тащить на себе, – сказал Бэтмен, вынимая из-под полы полушубка пистолет-пулемет «Кедр». – Ну, мы им сейчас устроим цыганочку с выходом.

– Ты там поаккуратней, это же все-таки наши люди!

– Эти «наши» пару месяцев назад после штурма Кремля пленных мальчишек-юнкеров штыками кололи! А ты их пожалеть решил! Исусик!!! – Суворов, отвлекая внимание, выбросил в дверь фуражку. Грянул одинокий выстрел. Мишка тут же высунулся и дал две коротких прицельных очереди – снаружи раздался вскрик, грохнул нестройный залп. – Гранаты давай!

Я сунул Бэтмену четыре «лимонки» и достал свои пистолеты. Две «Гюрзы», по восемнадцать патронов в каждой, а пуля на полусотне метров пробивает титановый лист в четверть сантиметра толщиной. Ладно, работаем цыганочку с выходом. Сейчас выскочим, как Буч Кесседи и Сайрус Смит на боливийскую армию. Мишка вслепую выбросил первую гранату. Не успели осколки упасть на землю, а Суворов спокойно вышел на крыльцо и не спеша швырнул остальные «лимонки». Когда утихло эхо тройного взрыва, мы выскочили во двор с оружием на изготовку, но воевать уже было не с кем. Бэтмен положил гранаты удивительно точно.

– Смотри-ка, наш знакомец Зоникман, чертов выродок! Так и знал, что без него не обошлось! – ругнулся я, тыкая сапогом в бок окровавленное тело.

На шум стали сбегаться солдаты гарнизона, выбрались из подвала наши помощники. На наше счастье, председатель никого, кроме погибших активистов, не посвятил в свои планы, и теперь бойцы толклись, недоуменно спрашивая друг у друга, что случилось. Один из умирающих прошептал, что в Кремль проникли враги и что Чернов их пособник. Заподозрив неладное, я, шепнув Мишке, чтобы не расслаблялся, бросился искать коменданта. Он оказался запертым в собственном кабинете, под охраной последнего оставшегося в живых активиста. Винтовка полетела в одну сторону, солдатик в другую, и я ворвался в помещение.

– Вижу, что вы победили! – вместо приветствия сказал Чернов. – Что дальше?

– А дальше вы должны выйти к своим людям и сказать, что Зоникман пытался поднять мятеж против советской власти, а присланные из Петрограда товарищи доблестно его подавили.

– Хорошая идея! – Комендант поднялся из-за стола и пошел к выходу, но в дверях оглянулся и, посмотрев на меня, многозначительно произнес, нарочито утрируя произношение: – Товарисч!

«Догадался, что мы засланные казачки!» – понял я. Но вряд ли поделится с кем-нибудь своими догадками. Офицерская честь не позволит. Выйдя во двор, Чернов быстро навел порядок. Удивительно, но о гибели в полном составе солдатского комитета никто не жалел. Видимо, Зоникман со своими соратниками задолбал всех.

  20