Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
37 
— Очень хорошо, — прошептала она.
У Сина чуть было не вырвалось: «Уж не с ним ли вас и застукали?»
— Тогда в другой раз нам так легко не выкрутиться, особенно если он вас как следует разглядит. — Син поднял ей воротник и надвинул пониже шляпу, но треуголка плохо скрывала лицо. — Предложите мне руку и все время говорите что-нибудь, склоняясь как можно ближе.
Девушка повиновалась, и они пошли назад, сблизив головы, как воркующие влюбленные. По главной улице расхаживал сообщник Генри, но его самого не было, что не сулило ничего хорошего, так как вполне могло означать проверку на постоялом дворе.
Сердце у Сина билось как сумасшедшее, но не от страха, а от возбуждения. Происходило именно то, чего ему недоставало долгие месяцы выздоровления. Опасность, риск, погони — жизнь!
В снятых комнатах все было, как и до их ухода. Закрыв за собой дверь, Син вспомнил, как ловко облапошил Генри, и расхохотался.
— Замолчите! — воскликнула Чарлз. — Это не игра, олух вы эдакий! Речь идет о судьбе моей сестры и племянника!
— Для которых я делаю все, что могу, не так ли? И потом, кто бы говорил! Это не я носился по городу без парика и шляпы.
— Ну хорошо, хорошо! — Чарлз вскинула подбородок. — Ваш упрек справедлив. Так или иначе нам нужно немедленно ехать отсюда.
— Возможно, стоит подождать, пока уберется Генри.
Син выглянул в окно, выходившее на главную улицу. Он предпочел бы вид на задний двор и службы.
— Если здесь их штаб-квартира, он не уберется никогда! К тому же он просто обязан прочесать гостиницу.
— «Я слышу речь не мальчика, но мужа». Можете будить сестру. Сделаем вид, что леди Икс решила бежать со своим Эйдрианом.
Чарлз пошла к двери спальни, но помедлила, нервно крутя дверную ручку.
— Как вы могли?.. — Казалось, она не в силах вымолвить то, что у нее на уме. — Как вы могли… целовать мужчину?!
— Не делайте из мухи слона, мой юный друг. — Син пожал плечами. — Ох уж эта мне чопорная Англия! Во Франции мужчины целуются сплошь и рядом. Скажите, неужто у вас в школе мальчики никогда не баловались друг с другом любопытства ради? Это лишь вопрос предпочтения, и я предпочел женщин.
Чарлз, малиновая от смущения, скрылась в спальне.
Глава 7
Честити прикрыла дверь с другой стороны и прислонилась к ней, глядя на сестру и ребенка. Хорошо, что они все еще спали, — ей требовалось время разобраться в себе.
У туалетного столика девушка сняла треуголку и паричок, заглянула в высокое зеркало на выдвижной раме. В последнее время она редко смотрела на свое отражение, и всегда мельком, по необходимости. До тех пор, пока волосы оставались щетиной, она полностью избегала зеркал и охотно носила безобразный капор. Мало-помалу они отросли настолько, что на голову можно было смотреть без слез, и вот тогда Честити смирилась с новым обликом. Обноски младшего брата окончательно решили проблему: из нее получился симпатичный парнишка.
Надо сказать, граф Уолгрейв изъял из дома не только одежду строптивой дочери, все до последнего предмета, но и то, что оставалось после отъезда Верити. К счастью, ему не пришло в голову поступить так же с вещами Форта и Виктора, и хотя одежда старшего брата была Честити не по размеру (лорд Торнхилл в свои двадцать восемь уже отличался некоторым дородством), вполне хватило и той, что принадлежала худенькому младшему.
Но, Боже правый, как же она ненавидела мужской наряд!
Всем сердцем, всей душой Честити жаждала снова облачиться в шелестящий шелк, нацепить неудобный кринолин, сунуть ноги в непрактичные атласные туфельки. Она мечтала о длинных прядях, круто завитых горячими щипцами, о «мушке» у рта, о наготе плеч в бальном наряде, о расписном веере.
Взяв черепаховый, упоительно женский, гребень Верити, она вообразила, что держит в руке закрытый веер. С его помощью можно столько сказать без слов!
Веер открывается и закрывается снова. «Вы влюблены в меня?» Прикосновение кончиком закрытого веера к губам. «Можете меня поцеловать». Легкое движение веером вдоль щеки. «Я люблю вас, лорд Син!»…
Гребень выпал из рук. Нет, только не это! Как можно даже думать такое, ведь она поклялась никогда больше не иметь дела с мужчинами!
Но как он смотрел тогда на маленького Уильяма… как неизменно он добр к Верити… как снисходителен к раздражительному Чарлзу…
Или дело в его неунывающей натуре, в умении находить пикантность в самых обыденных вещах и событиях, во всегдашней готовности принять вызов?
37 
