Последние отзывы

  128  

* * *

День, на который был назначен маскарад, выдался холодным, но солнечным — наилучшая погода для выезда. К тому же наступило полнолуние, и можно было надеяться, что гости без проблем доберутся домой.

Родгар был уверен, что граф Уолгрейв непременно почтит бал своим присутствием, оставалось лишь гадать, откуда эта уверенность. Зная отца, Честити не исключала того, что в последнюю минуту тот передумает, опасаясь ловушки, и, по правде сказать, очень на это надеялась. Она бы предпочла никогда больше его не видеть. Отчего Родгар не отправил посыльного с уведомлением, что держит в руках интересующий его документ? Ей вполне хватало того, что бал станет первым ее выходом в свет со времени скандала, и совершенно ни к чему было добавлять к этому еще порцию нервотрепки. Правда, можно было укрыться под маской, и все-таки Честити трепетала при мысли о том, что окажется среди тех, кто однажды осудил ее и готов был снова забросать камнями при первой же возможности.

Знала она и то, что бал будет не просто балом, а поворотным моментом в ее судьбе. Что бы ни планировал Родгар, эти несколько месяцев ее жизни подходили к концу, а с ними должна была закончиться и мирная жизнь последних дней. Возможностей виделось две: быть восстановленной во всех своих прежних правах, каким бы невероятным это ни казалось, или быть окончательно растоптанной, уже без надежды на лучшее.

Ожидание было бы не столь напряженным, будь рядом Син, но Честити намеренно избегала его. Он как будто всерьез вознамерился ждать брачной ночи, и хотя она была тронута этим рыцарским поступком, близкое присутствие Сина, его облик, прикосновение его одежды — все было источником танталовых мук. Она и жаждала близости, и грустно радовалась тому, что эта нить не становится крепче с каждым днем. Перед смертью все равно не надышишься, и если им предстоит разлука, тем проще будет разорвать узы.

Никогда еще разумный подход не был так ненавистен Честити. Она участвовала в подготовке к балу со всем пылом человека, который ищет забвения.

Наконец был сделан завершающий штрих: из Лондона прибыла партия китайских бумажных фонариков. Их развесили в бальном зале, и чудо превращения стало окончательным. Еще раньше у стены напротив дверей водрузили пагоду со светильником внутри, окруженную кукольными китайцами. Их приводил в движение хитроумный механизм, постоянно требующий завода. Для этой цели была выделена группа мальчишек, но Честити все время казалось, что игрушки движутся сами по себе, с помощью древней магии. Да и вообще в этот день в Родгар-Эбби верилось: стоит захотеть — и случится чудо.

Не в силах разрываться между страхом и надеждой, незадолго до бала Честити закуталась в меховую накидку и вышла на западную террасу полюбоваться закатом. Немного погодя появился Син и молча встал рядом. Надо было бы сразу уйти, но Честити не нашла на это сил теперь, перед возможной разлукой.

— Что-то назревает, я это чувствую! — сказала она, дрожа не от холода.

— Ты просто взволнованна.

— Нет, Син. Мы все натянуты, как струны!

Она вспомнила о заводной пагоде и отчего-то вообразила себе, как Родгар, словно часовщик, заводит гигантскую игрушку, где будут двигаться люди в масках и где бог знает что произойдет, когда завод кончится. Этот образ навевал страх. Хотелось укрыться в любимых руках и хоть ненадолго забыться.

— Как ты думаешь, Син, отец приедет?

— Непременно приедет, если приглашение было правильно составлено.

— И ты знаешь, каким оно должно было быть?

— Нет, но Родгар скорее всего знал. — Син улыбнулся ей и переменил тему. — Что ты наденешь на бал?

— Маску, разумеется.

— В маске будет каждый. Меня интересует цвет твоего домино. Хоть намекни!

Честити приказала себе молчать.

— Как хочешь. Если я не угадаю, кто из них ты, значит, я тебя не заслуживаю. Слышишь, Хлоя?

Он взял руку Честити в свои. Это, а также звук тайного имени подорвал ее решимость. Честити склонилась ближе к Сину и некоторое время они прохаживались по террасе. Его рука была рукой фехтовальщика — сильная, ловкая, по-своему изящная.

— Ты отлично фехтуешь, Син. Почему ты не сказал мне об этом?

— Сожалеешь, что я не хвастун? — усмехнулся он, играя ее пальцами. — Да, мне повезло с этим талантом.

— Одного таланта мало, нужно еще долго упражняться.

— Когда задача по душе, она чаще всего и по плечу. — Кончики пальцев пощекотали ладонь. — Обычно мой противник слабее, но однажды в Канаде мне попался француз, военнопленный. Вот он был хорош, без натяжки ровня мне. От него я набрался кое-каких полезных тонкостей.

  128