очень нудно 
140 
Мадлен застонала, когда он повел ее туда. Он откинул одеяла и уложил ее на прохладные льняные простыни. Его руки принялись блуждать по ее телу, касаясь множества восхитительных мест.
– Иди ко мне! – шептала она. – Это любовь или пытка?!
Он усмехнулся, сдернул шарф с ее рук и перевернулся на спину.
– Тогда распоряжайся сама.
Мадлен восхищенно смотрела на него. Его мужское достоинство было твердым, полным и прекрасным. Она взяла шарф и, осторожно взмахнув, провела нежным шелком по его телу. Он задрожал. С озорной усмешкой она опутала шарфом ему руки. Побуждаемая неведомой силой, она наклонилась вперед и накрыла его своими густыми волосами. Помотав головой, она заставила тяжелые локоны стремительно пробежаться по его груди и бедрам. У него упало сердце. Она склонилась и коснулась губами блестящей головки его твердой плоти, та вздрогнула. Он застонал. Она увидела, как сжались его кулаки.
Она страстно желала ощутить его внутри себя, но этого ей хотелось тоже. Власти над ним. Она коснулась его языком. Казалось, он испытывал страшные мучения, и она раскаялась. Она размотала шарф и снова пощекотала его им.
– Чему только обучали тебя в монастыре! – пробормотал Эмери и отобрал у нее дразнящий шелк.
Мадлен тихонько засмеялась:
– Должно быть, это прирожденный дар. Но, – добавила она, – сначала скажи мне правду. Мужчины высасывают жидкость из женских грудей, чтобы их член затвердел?
Он разразился хохотом:
– Поверь мне, мой член стоял, как палка, прежде чем я коснулся твоих грудей. Но давай проверим.
Его жаркий рот припал к ее соскам, и он принялся теребить и ласкать их языком, пока она не застонала. Тогда, как он и обещал, Эмери начал сосать их так неистово, что она вскрикнула и изогнулась, словно лук.
Он вошел в нее резко и сильно. Ее бросило в жар, и все окружающее погрузилось в туман. Она ощущала только волны божественного восторга.
– Я смогла бы жить только этим, как ты думаешь?
Он рассмеялся:
– Нет.
– Мы собираемся снова повторить это прямо сейчас?
– Нет.
– Ты меня любишь?
– Нет.
Мадлен широко раскрыла глаза. Он лениво улыбнулся:
– Ты уже спрашивала об этом. Любовь – слишком слабое слово. Ты значишь для меня то же, что и мое сердце.
– Я не думаю, что любовь – слабое слово, Эмери. Она огромна, как океан, сильна, как ураган, и согревает подобно солнечным лучам. Это сила ростка, пробивающегося из земли, и течение реки, питающей зерно. Это слияние в постели и рождение детей. С любовью мы можем преодолеть все.
Он выпутался из плена ее волос и освободил от них их влажные тела, затем притянул ее к себе и крепко обнял.
– Тогда давай использовать нашу любовь для созидания, мое нежное сердце. Будем выращивать хлеб и растить детей. И строить мирную Англию, чтобы обеспечить им будущее. С Божьей помощью и по милости судьбы.
Мадлен тесно прижалась к нему.
– С Божьей помощью и по милости судьбы, властелин моего сердца.
140 
