Последние отзывы

  99  

Люк открылся легко, и Бурцев, стараясь не испачкать брюки, не спеша спустился на застекленный балкон двадцать третьей. Здесь он почти сразу понял, что удача ему улыбнулась, — дверь, ведущая в комнату, оказалась незапертой, она лишь плотно прилегала к косяку.

Комната хранила следы некоторого беспорядка, но была уютна — Бурцев отметил, что ее хозяин, ныне пребывающий в тюрьме, очевидно, не отказывал себе в маленьких радостях. Отличный ковер, мягкая стильная мебель в сдержанных тонах, дорогая аппаратура. Впрочем, все эти цацки оставили его равнодушным.

Легко ступая, он прошел к входной двери и бесшумно открыл первую, обитую мягким черным утеплителем створку…

Остановил его отчетливый звук отпираемого замка и скрип двери тамбура.

За этим донесся звук тяжелого дыхания невидимого существа. Возвратился резкий господин? Или любопытная Анна Петровна подняла шум, вызвав милицию?

Бурцев застыл.

Дыхание стало отчетливым. За дверью раздалось настороженное собачье рычание.

— Степан! — произнес в тамбуре молодой, с легкой хрипотцой мужской голос. — Оставь в покое дверь Махедонова! Ну чего ты разнервничался? Ты, оказывается, чувствительный парень… Мне вот тоже не по себе, как представлю возвращение твоей воскресшей хозяйки. Маленький шок для нашего муравейника…

Эй, кончай! Что ты там унюхал? В этой поганой квартире, кроме нечисти, ничего не водится… Чертов замок двадцать четвертой… Вечно с ним проблемы! Погоди, Степан, не суетись…

Бурцева осенило: в тамбуре стоит и возится с ключами тот самый парень с серьгой в ухе, который выводил собаку Сабины Новак. И пес что-то учуял за чужой дверью.

Раздраженный рык наконец прекратился, раздался щелчок замка, за ним последовал облегченный вздох парня.

Видимо, уже на пороге двадцать четвертой он произнес:

— Милости просим! Уж в понедельник ты точно получишь обратно свою Сабину. А пока, приятель, — за уборку!

Одно к одному… Бурцев опустил веки и расслабился. Значит, Новак все-таки жива. И ей известны какие-то подробности его знакомства с Еленой и его внешность. Так. Понедельник… Все поворачивалось по иному. В выходные необходимо повидаться с Трикозом и крайне осторожно прозондировать почву — как далеко продвинулось следствие. В том, что фоторобот будет составлен не раньше вторника — среды, он не сомневался. Его заказчик чересчур ленив, к тому же не слишком заинтересован в деле. Для него это нудная обязанность, от которой по возможности следует отбояриться.

Ему не привыкать ждать. Вторая профессия. Теперь остается только подняться наверх и не забыть прихватить инструменты, которые оказались ни к чему.

У меня было два неотложных дела в этот день: прежде всего забежать к Сабине в больницу за ключами, чтобы навести порядок в ее доме, а уж затем, покончив с документацией, написать отчет о практике.

Сабина встретила меня умытая, розовая, полная бодрости и сарказма.

Когда я вошел, она объясняла своим соседкам по палате, почему ее элитный Степан не состоит ни в одном из трех собачьих клубов города. Увидев меня, она все-таки закончила свою пламенную речь:

— …И нет никакой нужды объяснять, что порядочному псу нечего делать среди людей, которых интересует только нажива!.. Егор, я вас приветствую.

— Доброе утро, Сабина Георгиевна, — сказал я. — Можно вас на минуточку?

Мы вышли из палаты и уединились в холле, подальше от посторонних глаз.

Я протянул ей пакет с творог-том и кефиром.

— Как поживает Стивен? — спросила она и, упреждая мой ответ, пробормотала:

— О самочувствии моего семейства я не спрашиваю…

— Пес здоров, — бодро провозгласил я, — и в остальном полный порядок.

Ваши вчера вечером погрузились в такси и убыли в неизвестном направлении. — Дальше я коротко изложил Сабине мою беседу с Романовым.

— Ясно, — задумчиво резюмировала она, — Выходит, они все-таки укатили в Штаты.

— А квартира? — удивился я. — Не могли же они ее бросить? Просто так?

— Почему бы и нет? — пожала плечами Сабина. — Павлушу поджимали визы, не выберись он вовремя — сгорела бы его Грин-карта. Да и записана квартира на меня…

— Но вас же уже не существует, Сабина, — перебил я женщину. — Романов мог сделать с ней все что угодно.

— Кто это вам сказал? — Она надменно взглянула на меня. — Я сижу перед вами и, как мне помнится, завещания не оставляла.

— По закону принадлежащее вам недвижимое имущество наследует ваша дочь, — уточнил я. — Она вправе поступить с унаследованной собственностью так, как ей заблагорассудится.

  99