Последние отзывы

  39  

Каждый, кто войдет в город, должен прежде всего правдиво ответить на вопрос капитана. Насреддин, поджидавший снаружи, вошел в город первым. Капитан спросил:

Куда ты идешь? Говори правду, иначе тебя повесят. Насреддин ответил:

Я иду, чтобы быть повешенным на этой виселице.

Я не верю тебе!

Прекрасно. Если я солгал — повесь меня.

Но это будет значить, что ты сказал правду.

Вот именно, — сказал Насреддин, — вашу правду.

Правда и неправда суть две стороны одной монеты. Одно компенсирует другое. Одно не может существовать без другого. Вспоминайте об этом каждый раз, когда вы «пилите» мужа (или жену, нужное подставить), пытаясь клещами вытянуть из него объяснение, почему он такой умный и такой ленивый (такой красивый и такой болтливый, такой богатый и при этом такой жадный и т. д.).

Здравый смысл и трудолюбие компенсируют в вас нехватку таланта, тогда как вы можете быть гениальным из гениальных, однако по глупости загубите свою жизнь.

То, что мы называем успехом, в действительности является компенсацией всякого человека, который обделен талантом.

Бернард Шоу Впрочем, трудолюбие трудолюбием, но перегибать палку не стоит.

Каждый должен брать на свои плечи труд, соразмерный его силам, так как если тяжесть его окажется случайно чрезмерной, то он может поневоле упасть в грязь.

Данте Алигъери

Что с вами? Куда это вы падаете? Что-что? Ах, это вы перечисляете все свои бесконечные дела и обязанности… А зачем? Я же точно видел: только что стояли на ногах ровно, устойчиво, все могли и со всем справлялись. Да и как иначе! Если вы что-то уже делаете — значит, можете! Более того, вы — такой, какой вы есть, — не можете этого не делать. И сами выбираете себе жизнь.

Однажды бедному человеку, который всем жаловался на свой крест, на свою бедность, представилось во сне, будто он находится в просторной комнате, которая вся обставлена разной величины крестами, и все эти кресты покрыты покрывалами. Тайный голос говорил бедняку:

«Ты жалуешься на свой крест, на свою бедность: выбирай же себе любой другой крест».

Бедняк начал выбирать. Взялся за первый крест — не поднял; другой хотя и приподнял, но и он не по силам, — очень тяжел; третий крест и нетяжелым показался ему, но углами своими больно резал плечи. Так он перебрал все кресты, но ни одного не нашел по своим силам. Оставался в углу еще один крест, которого бедняк не испытывал, потому что этот крест казался ему больше и тяжелее других. Приподняв этот крест, бедняк радостно закричал:

— Вот этот крест я возьму на себя: он хоть и велик, но легче других! Сняли покрывало с этого креста, и на нем была надпись — «бедность».

По отношению к себе и по отношению к другим людям выйдите из привычной для вас системы координат «лучше-хуже», «больше-меньше», «богаче-беднее» — вы сразу же почувствуете, насколько легче вам стало жить на свете. Ничего странного: ведь все эти категории существуют только в вашем сознании, они отделяют и отдаляют вас от других людей, давят на психику и заставляют постоянно соревноваться с видимыми и невидимыми соперниками.

ЧЕЛОВЕК ЕСТЬ ЧЕЛОВЕК

Конфуция очень беспокоили Лао-Цзы и его учение. Однажды он отправился повидаться с ним. Он был старше Лао-Цзы и ожидал, что тот будет вести себя с должным почтением. Но Лао-Цзы сидел, когда Конфуций зашел к нему. Он даже не поднялся для приветствия, не сказал: «Садитесь». Он вообще не обратил особого внимания. Конфуций рассвирепел: «Что это за Учитель?!» И спросил:

— Вы что, не признаете правил хорошего тона? Лао-Цзы ответил:

— Если вам хочется сесть, садитесь. Если хочется стоять, стойте. Кто я такой, чтобы говорить вам об этом? Это ваша жизнь. Я не вмешиваюсь.

Конфуций был потрясен. Он пытался завести разговор о высшем человеке. Лао-Цзы рассмеялся:

— Я никогда не видел что-либо «высшее» или «низшее». Человек есть человек, как дерево есть дерево. Все участвуют в одном и том же существовании. Нет никого, кто был бы выше или ниже. Все это чушь и бессмыслица.

А вот 3-е, хоть и является порождением вашего сознания, существует еще и в вашем теле. И ведь вполне безбедно существует, заметьте! Отнимает ваши силы, здоровье, занимает мысли. И так будет продолжаться до тех пор, пока вас это устраивает.

Бон жур! А вот и я, твое». Вот это вежливо! Ты к нему в гости, а хозяин, простите, в сортире. Да ладно, ладно, извиняю. Друзья же все-таки. Пришло вот, на тортик. Эй! Ты куда? Опять туда же? Ну, ты даешь!

  39