очень нудно 
12 
После свержения дона Астольфо, когда архивы попали к новому правительству, решено было не резать курочку, несущую золотые яйца. Вся система сохранилась в неприкосновенности. Вас заподозрят лишь в том, что вы – парочка очередных импортных дураков, попавшихся на удочку изготовителей поддельных карт и признаний на смертном одре. Будут хихикать вслед, но исключительно про себя...
– Ну, это меняет дело, – облегченно вздохнул Мазур. – И все же, есть лишняя головная боль. Кто-то из этих идиотов-кладоискателей может, мне кажется, случайно наткнуться на вашу «Сессну»...
– Вот это и есть одна из причин, заставляющих торопиться нас и, подозреваю, американцев, – сказал Франсуа. – «Дипломат» в этом случае тут же вскроют... и документы окажутся в озере, что для нас равнозначно провалу. Я даже не знаю, что хуже – если бумаги попадут к янки или если они размокнут в озере, выброшенные ничего не подозревающим дуралеем. Нужно спешить. Нельзя сказать, что кладоискатели там роятся, но пара-тройка что ни месяц отправляется вверх по Ирупане. Как отличить их, буде встретятся, от спецгруппы янки, определите на месте, не дети. Да, вот что, господин Мазур... У вас там может случиться и другая встреча, не в пример более приятная. Помните на «Федоре Достоевском» богатенькую сеньору Эстебанию Сальтильо, с которой у вас произошло столь романтическое приключение?
– Помню, – сказал Мазур, сделав лицо непроницаемым. – Да, ведь она из Санта-Кроче... Что, и она каким-то боком в игре?
– Никоим образом, – мотнул головой Франсуа. – Просто-напросто ее поместья не столь уж далеко от Ирупаны. Имейте это в виду – мало ли что, столь приятные знакомые могут оказаться нелишними. Особа богатая и в тех местах влиятельная, такие контакты надо беречь.
– Вот не ожидал, что когда-нибудь судьба вновь сведет... – сказал Мазур, откровенно говоря, и в самом деле вспомнивший взбалмошную сеньору не без приятности.
– Всякое в жизни бывает, – философски сказал Франсуа. – Кстати, ваше знакомство с этой милой особой стало еще одним аргументом в пользу того, чтобы послать именно вас. Как видите, стараюсь играть максимально честно и открыто.
– Играть честно – не велика штука... – проворчал Мазур. – Нечестно, впрочем, тоже. Вот унести ноги, да еще победителем – потруднее и посложнее.
– Вот и постарайтесь, – с обаятельной улыбкой произнес Франсуа. – Вы оба ухитрялись возвращаться всегда и отовсюду, а это позволяет говорить о тенденции. Тенденция, однако...
– Когда отправляемся? – с тихой обреченностью спросил Кацуба.
– Следовало бы – вчера, – сказал Глаголев. – А посему – сегодня ночью. Лететь вам долго, всевозможные детали и частности обкашляете в самолете. И попробуйте мне только вернуться без крокодильих сапог или вообще не вернуться...
Глава третья
Райская жизнь
Капитан Себастьян ди Рочи являл собою не просто образец бравого испанского идальго – пожалуй, именно так выглядела извечная мечта всех генералов об образцовом вояке. Капитан был высотой сантиметров примерно семьдесят, и хотя его, бронзового, кое-где покрывали темные пятна, следы беспощадного времени, выглядел он впечатляюще: в безукоризненной кирасе, столь же безукоризненном шлеме, пышных штанах буфами, сапогах без единой бронзовой морщинки. Опираясь левой на эфес картинно всаженного в землю меча, правую он простирал таким манером, словно за сотни лет до Петра Первого и придумал чеканную историческую фразу: «Здесь будет город заложен!»
Как узнал Мазур, капитан был личностью не просто реальной – исторической. Именно он более четырехсот лет назад первым из европейцев перевалил через Анды и добрался до этих мест, чтобы по приказу вице-короля основать город – будущий Санта-Кроче. Каковой приказ скрупулезно и выполнил.
Лениво разглядывая бронзового красавца и потягивая ледяное пиво, Мазур думал о том, что в действительности все обстояло, конечно же, иначе. Когда сюда добралась кучка упрямых кастильцев, сапоги у капитана наверняка превратились в лохмотья, как и штаны, и вряд ли он был безукоризненно выбрит, вряд ли усы были столь ухожены, как их поздняя бронзовая копия, а кирасу со шлемом, ручаться можно, волокли где-то позади индейцы-носильщики, если только капитан ее вообще не выкинул по дороге. И уж, конечно, добравшись до этих мест, бравый Себастьян не тратил время на мелодраматические жесты, а мечтал вслух если не о золоте, то уж о хорошем астурийском вине и сговорчивых особах противоположного пола, поскольку психология солдата, в отличие от военной техники, с веками совершенно не меняется...
12 
