очень нудно 
13 
Пока ЭрТар ошеломленно пытался сосчитать тварей, на трескучий, лавинообразно усиливающийся шум крыльев поднимались остальные гнезда – словно ветер на одуванчиковую полянку дунул, сорвав в полет семенные пушинки.
Остец торопливой змейкой прошуршал обратно к охотнику. Заметно струхнувший кошак спиной прижался к хозяйским ногам, вопросительно глянул ЭрТару в лицо: «Ну я тебе больше не нужен? Теперь ты их и сам видишь?»
Лучше б не видел!
Горец плашмя рухнул в остец, тут же перекатившись на спину. До сих пор он про такие стаи только байки слышал, причем не геройскую похвальбу, а ночные страшилки. Три, ну четыре семерика на такое поле, и то если его с осени не досматривать! А тут вторую ирну всего месяц назад призывали – чистенькое было, словно храм перед праздничным молебном! Как они умудрились так быстро расплодиться?!
Впрочем, сейчас ЭрТару меньше всего хотелось размышлять о превратностях сельского хозяйства. Из его нынешней позиции раздраженно кружащие над полем крагги казались обычными жуками, затеявшими весенний танец. Пропитка куртки пока скрывала охотника от нюха рассерженных тварей, а цвет – от куда более слабого зрения, но когда они снизятся (а летать крагги не сильно любят), долго разлеживаться не придется.
Тишш до хруста вжался горцу в бок. Шерсть корлисса идеально сливалась с землей и зеленью, у кошака-то как раз больше шансов переждать налет.
ЭрТар машинально прикинул, сколько удалось бы заработать на таком изобилии. Не меньше десяти полновесных браслетов, а то и целые бусы. Корову купить можно.
Кто-то и купит, а на сдачу, из охотничьей солидарности, его захоронит.
Гнезда рассыпались и перемешались, от краев стаи оторвалось несколько клоков, с концами улетев на освоение новых полей. Но патриотично настроенное большинство не прекращало выискивать злоумышленника. На ЭрТара пару раз пахнуло взбитым крыльями ветром, однако твари так стремительно промчались над макушками злаков, что разглядеть горе-охотничков просто не успели.
А вот коршуном упавшая сверху – успела.
Стрелка с хрустом проломила панцирь между растопыренными лапами, на куртку брызнуло крупитчатой жижей, и крагга, закувыркавшись, упала в остец десятью шагами левее горца. Туда же горохом ссыпалась добрая половина стаи, а остальные подтянулись поближе.
Горец до крови закусил губу, почти не ощутив боли. Самообладания у него хватало, но ручаться, что на месте его держало именно оно, а не сковавший тело ужас, он бы не стал. В темноте клубок крагг казался единым многолапым чудищем, от которого до человека было если не рукой, то ногой уж точно подать. ЭрТар слышал, как они там копошатся, шуршат остецом и скрежещут зубами от злости (ну, зубов у крагг, положим, не было, но скрежет получался весьма характерный и выразительный). В таком шуме затерялась бы даже скрипящая на все четыре колеса телега, и горец начал потихоньку отползать в стороночку, взяв курс на, как он надеялся, обочину поля. Только бы не вскочить раньше времени или, того хуже, завопить!
Обследовав труп собрата, крагги расходящимся кольцом продолжили поиски, ненадолго задержавшись на месте, где только что лежал охотник. Куртка курткой, но здесь он дышал, касался земли ладонями и примял стебли, теперь источающие острый аромат сока. Оставленную им дорожку твари тоже заметили, но, в отличие от куда более умных собак, которые кинулись бы в погоню всей развернувшейся веером стаей, по следу крагги поползли цепочкой. Причем каждая принюхивалась самостоятельно, не соображая, что можно просто следовать за вожаком, значительно упрощая и ускоряя дело.
На это ЭрТар и рассчитывал. Если рвануть по дороге с горочки, шагов через четыреста будет старый, давно никем не осеняемый сад. Крагги не любят далеко улетать от гнездового поля, а от дикоцветных земель почему-то и вовсе шарахаются. К лесу, например, даже на полвыстрела не подойдут. Вот только правильно ли они с Тишшем ползут? Ладно еще пересечь поле поперек, но вдоль или наискосок… На мысли о блуждании в остеце по кругу горца прошиб холодный пот, а мышцы предательски заныли. Охотник на миг остановился, переводя дыхание и прикидывая, стоит ли рискнуть и высунуться разведать, что там и где.
Это его и спасло. Еще шаг – и ЭрТар уткнулся бы в неподвижно сидящую на земле краггу. Четыре растопыренные, вывернутые коленями наружу лапы подпирали огурцевидное тело, покрытое ломким тараканьим панцирем с наметками чешуй. Тяжелое, мерно пульсирующее брюхо лежало на земле, высасывая из нее животворную силу. Жвала шевелились в такт, как хвост у жующей коровы.
13 
