Глава пятая

Беги, негр, беги...

– Дайте сигарету,– сказал Мазур угрюмо, не поднимая на них глаз.

– Вот, возьмите, это, кстати, ваши...

Жадно затягиваясь, буравя взглядом плохо подметенный пол, Мазур пускал дым. Внешне он выглядел унылым и раздавленным, но в голове молниеносно мелькали мысли, комбинации и планы. Нельзя сказать, чтобы их было особенно много, чтобы планы отличались изощренностью, но изощренность тут и не нужна. Задача одна: нужно побыстрее от них сматываться, пока не погряз в совсем уж безвыходном положении,– оказавшись в самолете, особо не побрыкаешься. Поехали?

Он заранее представил себе всякие гнусности – вроде вонючего, кишащего червяками дерьма, которое он ест горстями, пихает в глотку, представил омерзительный вкус и запах...

А потому рвотный спазм, вдруг сотрясший его тело, выглядел, пожалуй что, вполне натуральным. Мазур согнулся пополам, перхая, густо сплевывая на пол кислую слюну, его прямо-таки выворачивало.

Загрохотал опрокинутый стул: кто-то из похитителей кинулся к нему, встревоженно распорядившись насчет воды и нашатыря. Застучали подошвы – кто-то выбежал. Мазур добросовестно хрипел, чуть ли не утыкаясь лицом в пол.

Под нос ему сунули остро пахнущую ватку. Он с закрытыми глазами лег, шумно вздыхая. Янкесы терпеливо ждали, когда ему немного полегчает.

– Что с вами? – с неподдельным беспокойством спросил Джерри.

Шумно выдохнув, не вставая, Мазур сердито отозвался:

– Что-что... Наизнанку выворачивает. Определенно от вашей химии, вы эту гадость хоть на мышах испытывали сначала?

– Не беспокойтесь,– масляным голосом заверил Тэйт.– Все подобные снадобья проходят тщательнейшую проверку, препарат полностью безвреден...

– А у меня кишки узлом завязались! – сварливо рявкнул Мазур.

– Индивидуальная реакция организма... Это пройдет. Итак, Сирил? Если вы просто тянете время, не стоит...

– Да какое там! – огрызнулся Мазур.– И в самом деле выворачивает!

– Все зависит только от вас. Будете вести себя правильно – не будет нужды прибегать к химии.

– Я согласен! – рявкнул Мазур.– Согласен, ясно? Ну, что же вы не бросаетесь мне на шею со слезами умиления?

– По-моему, вы и не ждете от меня столь нежного проявления чувств,– хмыкнул Тэйт.– Поверьте, я рад за вас, Сирил...

Мазур подошел к нему под цепким взглядом Чака, наклонился, положил руку на плечо и задушевно сказал:

– Вы себе вот что зарубите на носу, старина... Черта с два я брякну хоть словечко перед вашими телекамерами, пока передо мной не положат американского паспорта и приличной суммы... я и в самом деле не настолько глуп, чтобы с маху оценивать себя в миллион, но определенную сумму потребую вперед. Страховка, знаете ли. Наслушался дома, как вы людей используете, а потом, как тряпку, выбрасываете...

– Да с чего вы взяли?

– Ладно, ладно,– сказал Мазур, ухмыляясь.– Вы главное запомните – никаких телекамер, пока вот в этом кармане не будет паспорта, а в этом – чека. Насчет суммы после поторгуемся. Ну что вы на меня вытаращились? «Интернационала» петь не буду, но и вашим долбаным Штатам осанну петь не буду, я вам не истерик-диссидент... Я, как вы сами выражаетесь, заграницы попробовал... Что таращитесь? Миллиона не прошу, но и за булочку не продамся...

Меланхолик Джерри впервые улыбнулся – точнее, дружелюбно оскалился:

– Вы мне начинаете нравиться, Сирил...

– Не скажу, что это чувство – обоюдное,– огрызнулся Мазур.– Вы своей цели достигли, а я пока что слышу одни обещания... имейте в виду, я не шучу. Уж если усадили меня силком за рулетку, поневоле хочется рвануть банк...– Он держался возбужденно, не говорил, а тараторил как человек, находящийся в некой эйфории.

  28