Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
116 
Что-то в его фигуре, в манере стоять, чуть раздвинув ноги, говорило о том, что по натуре он суров и непреклонен. Глядя на него, Клэр вспомнила первое впечатление, которое произвел на нее Ренальд, — жестокий воин, готовый убить любого, кто встанет у него на пути. Но увидев его друга, она вынуждена была признать, что Ренальд гораздо мягче и покладистее. Клэр не сомневалась, что Фитцроджер в состоянии поднять руку на жену, если та выкажет неповиновение. Она искренне посочувствовала Имоген, хотя та, казалось, вполне счастлива своей судьбой.
Неужели Имоген действительно могла сбить с ног такого человека? Фитцроджер производил впечатление такой неприступности, что и каменные стены его замка.
Лошади остановились, и Клэр подождала, пока Ренальд поможет ей спешиться. Она вспомнила, как ее собственный муж оказался в смертельной опасности, и подумала о том, что даже сильные мужчины и прекрасные воины созданы из плоти и крови, как и все остальные люди, а значит, уязвимы.
Даже перед лицом преисполненной решимости девушки, вооруженной камнем или дубиной. Клэр подумала, что и Фитцроджер не устоял бы против ее удара сзади под колени.
События минувшего дня произвели на нее тягостное впечатление.
— Ты как будто взволнованна, — заметил Ренальд, снимая ее с лошади.
— Я лишь теперь поняла, что участвовала в убийстве человека.
— Ясно. — С этими словами он под руку повел ее к крыльцу.
Ренальд говорил, что она должна принять не только его самого, но и его меч. Так и случилось. Во всяком случае, приходилось признать, что когда ее любимый оказался в опасности, она сама превратилась в дикого зверя, защищая его.
Глава 19
Клэр размышляла, красив Фитцроджер или нет. Он был пластичен и могуч, но тяжелый подбородок и шрамы на лице придавали его внешности что-то зловещее.
Если Ренальд казался высеченным из гранита, то Фитцроджер — из черного мрамора.
Однако это не помешало ему ласково улыбнуться Клэр, после чего они с Ренальдом по-дружески обнялись. Они походили на братьев, и Клэр подивилась такому сходству. Впрочем, ее тронуло искреннее изъявление чувств двух воинов.
Имоген расцеловала Клэр и, обняв ее, повела вверх по лестнице.
— Теперь все хорошо, я надеюсь? Представляю, что тебе пришлось пережить! Все скорбят о твоем отце. А что случилось с твоими волосами? Как странно! Я вот теперь отращиваю свои и должна признаться, что отрезать их гораздо проще, чем вернуть в прежнее состояние. Королева очень обеспокоена.
— Твоими волосами? — удивилась Клэр. Имоген всегда была болтушкой и, похоже, совсем не изменилась.
— Нет! — хихикнула Имоген. — Вашим бракосочетанием! Вернее, первой брачной ночью! Она обожает свадьбы. Пойди и представься ей.
За всей этой суетой Клэр совсем забыла, что ей предстоит увидеться с Генри Боклерком. Хорошо, что дала Ренальду клятву, которая связывала ее. Присев в глубоком реверансе перед королевским троном, Клэр выпрямилась и взглянула прямо в глаза Генри. Внешне он нисколько не изменился с тех пор, как она видела его в последний раз. Темные волосы и яркие глаза делали его лицо и привлекательным, и безжалостным в одно и то же время.
— Леди Клэр, мы рады приветствовать вас! Займите место рядом с нами.
Клэр повиновалась и присела на стул рядом с троном.
— Как дела в Саммербурне, милорд? — спросил король Ренальда.
— Хорошо, сир. Позвольте представить Томаса, сына лорда Кларенса.
Томас покраснел — то ли от смущения, то ли от волнения. Клэр вдруг забеспокоилась, не выкинет ли он какой-нибудь номер, но Томас встал на одно колено, как того требовал ритуал, и поклонился.
Король подался вперед и поднял его голову за подбородок.
— Малыш Томас, ты вырос и превратился в красивого юношу. Согласен ли ты быть пажом при моем дворе?
Клэр заметила, что взгляд короля пристален и пытлив. Генри искал в глазах Томаса мятежные искорки.
Томас нахмурился и ответил не сразу. У Клэр упало сердце.
— Я не знаю, сир. Я не знаю, что меня ожидает.
— Разумные слова! — рассмеялся Генри. — Тебе нравятся лошади и соколиная охота? Нравится драться на мечах?
— Да, сир.
— Тогда тебе понравится при дворе, если ты, конечно, будешь послушным и трудолюбивым. — Король щелкнул пальцами, и его паж того же возраста, что и Томас, опустился рядом с ним. — Бруно, это Томас из Саммербурна. Позаботься о нем.
Через минуту Томас ушел, он стал частью королевской свиты. Клэр боролась с желанием удержать его, обнять, прижать к себе.
116 
