Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
90 
И чутье, конечно. Расстояние до цели, погода, игра света и теней, положение солнца, направление ветра, скорость ветра, перемещения цели… Чутье.
В общем, Леша был снайпером, и точка. Умному достаточно, как говаривали древние на своем древнем языке.
Понемногу крупинки росли, превращаясь в крохотные человеческие фигурки. Их даже можно было сосчитать – четырнадцать. Они двигались по следу, почти не теряя его, довольно хватко и умело, прекрасно себя помня, не особенно поддаваясь азарту. Кто бы они ни были, к ним следовало отнестись достаточно серьезно.
Однообразием экипировки и вооружения и не пахло – не было у них единого источника снабжения, точно. Кто что раздобыл, с тем и щеголяет. Положительно, «махновцы»…
– Во-он, видишь? – спросил майор. – Человек со снайперкой.
Он не сказал «снайпер», поскольку, в силу вышеизложенного, склонен был полагать как раз обратное.
– Ага. «Застава-76» с глушаком. Заводская переделка из «Калаша». В Югославии был, что ли? Я его сделаю, командир?
– Вторым , – сказал майор. – Ты сначала ноженьку кому-нибудь поцарапай, когда пойдут…
– Понял.
Группа остановилась перед мостиком. Ну конечно, растяжку не так уж трудно было заметить… И не так уж трудно принять проистекающее отсюда логическое решение…
Ага, так и есть. Они поочередно двинулись к воде, собираясь переправляться вброд. Разумное решение… но не предусмотревшее некоторых хитрушек из арсенала спецназа ФСБ.
По обе стороны мосточка на дне лежали «тараканы» – небольшие мины, снабженные несколькими длиннющими усами, длиной метров пять каждый. Достаточно легкого прикосновения… опа!
Посреди речушки взметнулся грязно-желтый фонтан. Примерно через две секунды, согласно известной формуле, долетел звук взрыва. А там сработал еще один «таракан» – судя по месту взрыва, его чуть отнесло течением…
Вся кодла рванула на берег, как ошпаренная, исключая того, что дергался и бился, взметая грязную воду. Орал, надо полагать, как резаный, но крик сюда не долетал. На Памире есть какой-то особый термин, означающий расстояние, которое преодолевает человеческий голос, вспомнил майор. Евгеньев рассказывал, даже слово называл, но сейчас из памяти вылетело…
Ну, залегли, конечно, примерно половина палит в белый свет, как в копеечку. Если у них есть твердый лидер, он сейчас это безобразие прекратит… ага, судя по яростной жестикуляции, вот это лидер и есть, учтем… Тот, в речушке, дергается, сволочь, живучий, а они, конечно, не спешат за ним лезть, справедливо опасаясь разделить ту же участь. Ох, как им уши закладывает… подобное зрелище деморализует, будь ты хоть самым крутым, – именно в такие минуты четко осознаешь, что с тобой самим может невзначай произойти…
Ай-яй-яй… Дострелил-таки наш лидер незадачливого водного жителя. Неаппетитно, однако повышению авторитета командира и сплочению рядов способствует – позвольте уж быть циником… Ну да, ворчат, огрызаются, неуютно им, шпане, но что-то не заметно открытого неповиновения или стремления провести срочные демократические выборы нового предводителя…
– Леша, видел главаря?
– Ага.
– Его и делай хроменьким, когда пойдут через реку…
– Понял.
Так, ну что там у нас? Оживленно дискутируют, кто лежа, кто сидя на корточках. Никто по ним не стреляет, и это, скорее всего, придает убежденности в том, что засады поблизости нет, что мины, как и в двух прежних случаях, оставлены давно ушедшей вперед дичью… Впрочем…
Впрочем, субъект с югославской снайперкой, единственный из них, ведет активный поиск возможного противника – залег со своей бандурой в отдалении, у валуна, в оптический прицел таращится, стволом водит, но нет пока что оснований для беспокойства, он ведь, паскуда, все внимание сосредоточил на другой горушке, которая поближе, прямо напротив переправы, а мы-то другую выбрали, в сторонке, так что перехитрили вражину в конкретный момент… ай да Пушкины, ай да сукины сыны…
Ну вот, даже произвел выстрел, пальнул по безвинной горушке, не обремененной присутствием одной из воюющих сторон…
– Леш, что о нем думаешь?
– Что тут думать? – произнес Леша со спокойным, безграничным презрением профессионала, имеющего право на законную гордость собой. – Одно слово: человек со снайперкой… Я его хлопну за Толю…
– Ага, – сказал майор с закостеневшим лицом.
90 
