Последние отзывы

  12  

«Совсем плохо, — подумал Савельев. — Пьяный русский человек обычно начинает болтать — а для ушедшего с их службы болтуна последствия могут оказаться печальнейшими. Рокотов и сам должен это прекрасно понимать, третий год служит…»

— Вот теперь мне понятно поведение Ивана Аполлинарьевича Витковского… коего я не смею упрекать, — сказал Савельев. — Да и вы, сударь мой, хороши, так и лезли на рожон… С этого момента рот держите на замке, ясно вам?

— Аркадий Петрович… Старик что, настолько грозен…

— Вы и не представляете, милейший, — криво усмехнулся Савельев. — Понятия не имеете, какую он забрал власть… Нет, не стоит Витковского упрекать, ни один здравомыслящий человек в атаку с примкнутым штыком на едущий локомотив не пойдет…

— Вы, теперь, конечно, уедете?

Его презрительная улыбочка прямо-таки обожгла.

— Я это говорил? — глухо сказал Савельев. — Вот скажите, я это говорил?

— Нет…

— Вот и извольте, господи поручик, скоропалительных суждений избегать… — Савельев достал платок и вытер неведомо когда выступивший на лбу обильный пот. — Нет. Не уеду. Я просто-напросто не намерен идти в штыковую против паровоза открыто. Деликатнее надо, господин поручик, дипломатичнее, тоньше… Пойдемте.

…То ли показалось Савельеву, то ли нет, но Бахметьев то и дело украдкой бросал на него пытливые, изучающие взгляды…

— А каково, собственно, будет завершение дела? — спросил он достаточно небрежным тоном. — Я так понимаю, решено с ним заканчивать?

— Да, вот именно, — ответил Бахметьев бесстрастно. — Ни Аболин, ни его сторож не имеют отношения ни к альвам, ни к прочим существам, коими занимается наше учреждение. Стопроцентные люди. Даже если эти загадочные вспышки имеют к ним отношение, уж к чему они не имеют отношения, так это к путешествиям по времени. О чем имеется квалифицированное заключение целой группы ученых, подписанное в первую голову академиком Карелиным. Ну, а авторитет сего ученого мужа велик и незыблем… В общем, там — он указал на потолок указательным пальцем — решено заканчивать. Аболин с дворником, конечно, будут подвергнуты аресту обычными учреждениями. Однако каких-либо тяжких последствий вряд ли предвидится. Продаваемые предметы добыты не преступным путем, нет тому доказательств. В преступном мире эта парочка неизвестна. Единственное, что им можно будет инкриминировать — проживание по чужим видам. Но вы же знаете нынешних ловких адвокатов… А деньги у Аболина есть, и приличные. Думаю, самое большее, что их может ожидать — обычная высылка по этапу в те места, которые они назовут местами своего постоянного проживания. Я вижу, вы уже получили все официальные заключения? — он показал на конверт, лежавший перед поручиком. — И вы теперь, наверное, намерены нас покинуть?

Он вовсе не равнодушно держался, ничуть, чуялось хорошо скрываемое волнение.

— Собственно, следовало бы так и поступить, — сказал Савельев нейтральным служебным тоном. — Но вы же понимаете — Время… Я вовсе не хочу сказать, будто сомневаюсь в заключениях экспертов… куда уж мне, профану совершеннейшему. Но в батальоне у нас привыкли относиться с величайшей серьезностью ко всему, что связано со Временем. Пусть даже, как в данном случае, тревога оказалась напрасной. Мне хотелось бы… Нет, конечно, не проводить надлежащее расследование. Во-первых, я на это не уполномочен, во-вторых, я не имею никакого права вмешиваться в вашу деятельность, охотиться, так сказать, в чужих угодьях. И тем не менее… Мне хотелось бы самому кое-что не то чтобы проверить — посмотреть там и сям, поговорить с кем-нибудь… Делу нисколечко не помешает, если к этому, — он кивнул на конверт, — будет присовокуплен еще и мой рапорт о собственных наблюдениях. Полковник Старцев ничего не имел против такого… правда, я не знаю вашей позиции. Вы имеете полное право воспротивиться моим разысканиям и прямо запретить мне таковые…

— Нет, ну зачем же? — сказал Бахметьев с деланной небрежностью. — Я ведь, Аркадий Петрович, старый бюрократ, пост вынуждает, прекрасно понимаю этакие тонкости. Начальство любит, когда отчеты — всеобъемлющие. Лучше прибавить лишних бумаг, чем не доложить, пухлый отчет всегда производит хорошее впечатление. Увы, таковы реалии, не нами придуманные… Так что — извольте. Я освобожу на денек-другой Романа Степановича от его текущих обязанностей, он вам окажет все необходимое содействие. Занимайтесь, чем хотите. И не благодарите, что вы, я так поступаю из бюрократической въедливости, да-с.

  12