... 
49 
— Какую историю? — спросила Лотти. — Сито историй не рассказывает. Истории рассказывает миссис Магуайр. Она их сочиняет.
— Что ж, с твоей помощью и папа одну сочинит. Иди сюда, Лотти.
— Не пойду, — ответила она. — Я хочу пить и не пойду. Дайте мне попить.
Он звякнул чем-то об пол. Носком башмака подвинул звякнувший предмет в круг света. Высокий красный термос. Лотти радостно шагнула к нему.
— Вот так, — сказал мужчина. — Но потом. После того, как ты поможешь папе в сочинении истории.
— Ни за что!
— Да? — Он пошуршал бумажным пакетом, невидимым за кругом света. — Пастуший пирог, — сказал он. — Холодный яблочный сок и горячий пастуший пирог.
Кошачья шерсть вдруг снова покрыла толстым слоем нёбо и горло. И живот подвело, на что до сих пор она совсем не обращала внимания. Но при упоминании о пастушьем пироге внутри у Лотти сделалось пусто, как в колоколе.
Девочка понимала, что должна отвернуться от него и сказать, чтоб уходил. И если бы ее не мучила так жажда, если бы она могла глотать, если бы в животе не заурчало, если бы она не почувствовала запаха пирога, она наверняка так и поступила бы. Рассмеялась бы ему в лицо. Топнула бы ногой. Принялась бы кричать и вопить. Но яблочный сок. Прохладный и сладкий, а потом еда…
Она пошла в круг света, по направлению к нему. Хорошо. Она ему покажет. Она не боится.
— Что я должна делать? — спросила она. Он усмехнулся.
— Вот и славно, — сказал он.
8
Шел уже одиннадцатый час утра, когда Александр Стоун перекатился на край огромной кровати и уставился на электронный будильник. Он смотрел на цифры, не веря своим глазам, и чертыхнулся, когда их значение начало просачиваться в мозг. Он не проснулся, когда в обычные для Ив пять часов утра сработал будильник на ее прикроватном столике. Об этом позаботились почти две трети бутылки водки, выпитой вчера вечером между девятью и половиной двенадцатого. Пил он на кухне, смешав первый стакан с апельсиновым соком, а затем уже принимая напиток в чистом виде. Прошли сутки после того, что он называл про себя «Наконец-то правда», и раздумья о том, имеет ли эта правда, как горячо верит Ив, отношение к местонахождению Шарли, а вместе с тем попытки отделаться от мыслей о странном поведении жены абсолютно лишили его воли. Ему хотелось действовать, но он понятия не имел как. В мозгу его билось слишком много вопросов, а дома не было никого, кто бы на них ответил. Ив будет до полуночи занята дебатами в палате общин. И он решил выпить. Выпить так, чтобы напиться. Тогда это казалось единственным и наилучшим средством забыть о фактах, без знания которых он вполне мог прожить всю оставшуюся жизнь.
Лаксфорд, думал он. Чертов Деннис Лаксфорд. До позапрошлого вечера он даже не подозревал о существовании этого ублюдка, но теперь Лаксфорд и вмешательство Лаксфорда в их жизнь доминировали в его мыслях.
Александр осторожно сел. От перемены позы его замутило, мебель в спальне как будто заколебалась, вызывая тошноту, отчасти из-за водки, не до конца принятой организмом, отчасти из-за отсутствия линз в глазах.
Он с трудом поднялся, дошел до ванной и умылся, с отвращением разглядывая себя в зеркале. Вставил линзы и побрился, стараясь не обращать внимания на тошноту и головную боль.
Снизу донеслись звуки, похожие на церковное пение, но очень приглушенное. Ив наверняка велела миссис Магуайр до минимума свести хлопоты по дому, чтобы не потревожить его, Алекса. И миссис Магуайр подчинилась, как подчинялись все, когда Ив Боуэн отдавала свои приказы.
— Тебе не стоит идти на конфронтацию с Деннисом, — сказала она ему. — С этим я хочу справиться сама.
— Мне кажется, у меня как у отца, которым я был для Шарли последние шесть лет, найдется, что сказать этому негодяю.
— Воскрешение прошлого делу не поможет, Алекс. Еще один скрытый приказ. Держись подальше от
Лаксфорда. Не лезь в эту часть моей жизни.
Приняв шесть таблеток аспирина, Алекс вернулся в спальню и медленно оделся, дожидаясь, когда аспирин хоть чуть-чуть утихомирит смерч в его черепной коробке. Потом спустился на кухню. Миссис Магуайр видно не было. Только на столе лежал оставленный ею «Осведомитель».
Забавно, подумал Алекс. Сколько он помнил, миссис Магуайр каждый день приносила в их дом эту пакость. Но до тех пор, когда Ив специально показала ему газету, сам он никогда в нее не заглядывал.
С отвращением смахнув таблоид на пол, Алекс сделал себе кофе. Выпил его, черный и горький, стоя у раковины. Подходящее, хоть и недолгое, отвлечение от терзавших его дум. Но едва Алекс допил его, обжигая нёбо и горло, как мысли об Ив вернулись.
49 
