Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
183 
Но он всё-таки открыл дверь.
– Не стой на пороге, – равнодушно сказала я, – счастье из дома выпустишь.
Он всё так же нога за ногу, приблизился. Долго, внимательно разглядывал, словно проверяя, выдержат ли цепи мое к нему отношение. Потом криво усмехнулся:
– В конце концов, мы же враги, и я не давал тебе повода в этом усомниться. На что ты надеялась, Шел? Что благородный колдун увидит, какая ты хорошая и добрая, и забудет о клятве, а то и поведется на твои тощие... ребра, если демонстрировать их при каждом удобном случае?
– Что ж ты и сейчас на них таращишься?
– Тебе ведь тоже нравилось разглядывать меня, верно? Упиваться властью над беспомощным мужчиной, которого ты не могла заполучить иным путем и втайне рассчитывала на извращенную привязанность жертвы к своему мучителю?
– Чушь. Ты совсем рехнулся, колдун.
– У тебя есть другое объяснение своим поступкам? Странно, ведь ты не способна ни на дружбу, ни на жалость. У тебя вообще нет истинных чувств, только волчьи инстинкты. Один, материнский, заставлял подбирать всё писклявое и беспомощное, второй – примыкать к стае в трудные времена. Они сыграли с тобой дурную шутку, волчица.
– Ты ищешь себе оправдание, Верес. Но слепить его из высокопарных слов не получится, увы. Как бы убедительно они ни звучали. Иди, развлекайся со своей ведьмой. Она охотно убедит тебя в правильности выбора.
– Пожалуй, я так и сделаю. – Колдун провел рукой по лбу, смахивая пот, и, пошатываясь, вдоль стеночки побрел к выходу. – Прощай, Шелена. Если тебя это утешит – ты была достойным врагом. Хоть и глупым.
...иногда мне кажется, что я карабкаюсь по отвесной скале. Судорожно цепляюсь за чуть приметные впадинки окровавленными пальцами, всем телом прижимаюсь к холодным камням, а надо мной – серое равнодушное небо и пронзительный крик кружащего над пропастью ястреба.
И стоит мне на мгновение расслабиться, ощутив под ногами широкий и, казалось бы, надежный уступ, как он внезапно трескается и мелкой крошкой осыпается в бездну, оставляя меня вообще безо всякой опоры.
Удача. Дружба. Любовь. Долг.
Гранитные камушки, шуршащие вниз по склону.
В мире нет ничего прочного. Ничего вечного. И по скале лучше взбираться с выпущенными когтями, безжалостно засаживая их в удобные для тебя щели. И никогда не оглядываться. Их всё равно не вернуть. А мне – не вернуться...
– Предавший врага однажды предаст и друга, – печально прошептала я ему вслед.
Он вздрогнул, но не обернулся.
Глава 18
Я стояла с закрытыми глазами, прислонившись затылком к стене. Она обжигала холодом, не давая уснуть.
Стояла и ждала, пока не уйдет крыса.
С потолка мерно капала вода, змеясь в щелях между камнями. Больше ни звука, такое ощущение, что замковое подземелье отгрохали специально для меня. Впрочем, пустовать оно будет недолго...
Наконец-то. Я открыла глаза, не выдав себя облегченным вздохом. Потихоньку напрягла мышцы, и цепи чуть слышно хрупнули, пористыми кусочками осыпались на пол. Я поочередно сжала намертво заклепанные кольца на запястьях, высыпала из горстей пыль, похожую на угольную. Опустилась на колени, посчитав, что потраченные на смену ипостаси минуты с лихвой окупятся преимуществами звериного облика. Бесшумно подкралась к двери, толкнула ее лапами, и та начала ме-е-едленно выпадать наружу, я еле успела цапнуть зубами за край окошечка для пытливых тюремщиков. Решетка на нем тут же рассыпалась, запорошив глаза. Кое-как уложив дверь на ступени (стукнуло, но оглушительного грохота удалось избежать), я побежала вверх по лестнице, чихая и на ходу вытирая морду лапами.
Какому-то наивному детинушке с мечом на пару секунд не понравилось мое самоуправство, но по истечении этого времени возражать было уже некому. Возня с подбором ключа от входной двери заняла намного больше – и на связке их болталось штук тридцать, и попробуй проверни колечко зубами!
Замок, показался мне необъятным, нижний этаж – единый зал с подпорками колонн – вполне сгодился бы для конных учений. Нужный мне след вел наверх по широкой лестнице, где я, кажется, уже ходила, хоть и не по своей воле.
На втором этаже было так же пустынно. В стенах на порядок меньшего, но всё равно впечатляющего помещения чернели десятки закругленных сверху проемов, от которых расходились коридоры. Я, как можно плотнее прижавшись к стене и полу, быстренько юркнула в третий справа.
183 
