очень нудно 
105 
«Кто заказывал грудинку?» — мелькнула у меня в голове шальная мысль.
Родни снял рубашку и аккуратно сложил ее в сторонке. Там уже лежала пара запасных брюк. Затем он присел рядом с Кости, одетым только в темные шорты. Его кожа светилась под флуоресцентными лампами, но сегодня я и не думала ею любоваться. Наверно, мне помешало то, что он воткнул тот же клинок под ребра Родни, сделал им круговое движение и извлек наружу сердце гуля.
Двоих добровольных доноров стошнило. Остальным, кажется, хотелось присоединиться к этой паре. Их трудно было винить; у меня в горле, по счастью, было сухо. Родни сохранял поразительное спокойствие. Только крякнул раз-другой и буркнул, чтоб не забыли вернуть должок. Кости ответил ему мрачным смешком. Потом сердце Родни положили на второй поднос и снова занялись Дэйвом.
Следующая часть процесса оказалась проще, поскольку грудная клетка уже была вскрыта. Раз-два-три, и сердце Дэйва у них в руках. Родни бесцеремонно запихнул его себе в грудь. А Кости тем временем пристраивал прежнюю «машинку» Родни в тело Дэйва. Тщательно уложив сердце на место, он склонился над телом и глубоко воткнул нож себе в горло.
При виде зияющей раны я невольно вскрикнула. Кости предупреждал, что зрелище будет еще то, но слышать и видеть происходящее своими глазами не одно и то же. Он усилием воли направлял кровь из своего тела, и она лилась алой струей. Рана заживала. Вскрывать горло пришлось еще трижды. Судя по звукам, рядом еще кого-то стошнило. Когда красный поток наконец иссяк, Кости положил нож и махнул оставшимся донорам.
— Шевелитесь! — прошипела я, когда те замялись.
Семь человек один за другим опускались на колени, позволяя Кости напиться из своего горла, и, спотыкаясь, отходили. Когда последний ушел к медикам, Кости еще раз вскрыл себе артерию: кран снова заработал.
Что-то менялось. Я почувствовала перемену прежде, чем увидела глазами. Воздух заряжался энергией. У меня по коже ползли мурашки. Кровь все хлестала в грудь Дэйва, переполняя полость, и вот сердце у меня на секунду остановилось — я увидела, как дернулся его палец.
— Христос… тый, — выдохнул Тэйт.
Рука Дэйва понемногу сжималась в кулак. Потом пришла очередь ног: пальцы дернулись в ответ на новый поток крови из жил Кости.
— Ему нужно еще. Давайте шестерых! — рявкнул Родни, поскольку Кости трудновато было говорить с перерезанным горлом.
Я, не в силах отвести взгляда, выкрикнула приказ. Послышалась возня, и подошли новые доноры. Родни помогал, подводя их к Кости, чтобы тот мог восполнить потерю крови, после медики получали очередного клиента. У меня мелькнула мысль, хватит ли им плазмы — крови потребовалось намного больше, чем предполагали.
Когда Дэйв повернул голову и открыл глаза, я упала на колени. Родни поставил на место вырезанный кусок грудной клетки — словно подогнал кусочек пазла. Кости протер разрезы кровью из скопившихся вокруг луж, и я со второй попытки сумела заговорить:
— Дэйв?
Он открыл и снова закрыл рот. Потом отозвался хриплым голосом, и слезы ручьем хлынули у меня из глаз.
— Кэт?… Вампир… ушел?
Господи, он думал, что все еще находится в пещере в Огайо! Это было последнее, что он запомнил. Кости с Родни отошли в сторонку. Хуан плакал, бормоча что-то по-испански. Тэйт, контуженный увиденным, упал на колени, затем коснулся руки Дэйва, почувствовал ответное пожатие и разразился слезами:
— Не верю! Хрен горелый, не верю!
Дэйв, глядя на нас, нахмурился:
— Что такое? У вас ужасный вид, ребята… Я что, в госпитале?
Я открыла рот для ответа, но он вдруг вскинулся, сел:
— Там вампир! Что…
Он лишь теперь заметил кровь. Кости, тоже весь в крови, сидел в нескольких шагах от него. Я удержала Дэйва за плечи и поспешно заговорила:
— Нет, пока не двигайся. У тебя грудь еще не совсем зажила.
— Что?… — Он опустил взгляд на свое тело, осмотрел палатку.
Его взгляд остановился на гробе и надгробной плите с его именем.
— Дэйв, послушай меня, — со слезами в голосе продолжала я. — Насчет вампира не беспокойся: он тебе не повредит. И упырь, что рядом с ним, тоже. Ты… тебя не ранили, а убили. Это — твоя могила, а в этом гробу твое тело пролежало последние три месяца. Ты умер в тот день, но… мы тебя вернули.
Он уставился на меня как на сумасшедшую, а потом его губы тронула душераздирающая улыбка.
— Хочешь меня напугать в наказание за нарушение дисциплины? Я знал, что ты разозлишься, но не думал что настолько…
105 
