Последние отзывы

  49  

— Басмач всегда прав. Пока жив…

Дальше происходила чистейшей воды рутина. Ребята из МЧС тушили мелкие возгорания по всему дому, а спецназ тем временем кропотливо собирал все, что укладывалось в понятие «вещественные доказательства» — таковые оказались насквозь скучными, банальный скарб рядовых.

Со вторым адресом все обстояло гораздо интереснее. За все время наблюдения посторонних так и не засекли, они ни разу не вошли и не вышли. Во дворе и на улице показывались лишь законные обитатели дома: хозяин, его жена и беременная хозяйская племянница, то ли гостившая тут, то ли перебравшаяся на жительство по каким-то своим обстоятельствам. Ну и соседи изредка заглядывали.

Меж тем пленный упирался, заявляя, что говорит правду, что в доме то ли постоянно скрывается, то ли периодически отсиживается либо сам Абу-Нидаль, либо его правая рука Камаль — адъютант, заместитель, доверенное лицо, связной.

На исходе вторых суток подтверждение этому подкинули ребята из радиоконтрразведки. В эфир ненадолго вышел супостат с позывным «Бейбарс», разговор оказался недолгим, свелся к приветам и взаимному выяснению, все ли спокойно у собеседника. Однако давно уже было известно, что этим позывным последний месяц пользуется Камаль — и, что еще интереснее, рация работала как раз из этого самого адреса. Невозможно было с точностью до метра указать ее местонахождение, но именно за этот дом эфирщики ручались.

А потому вскоре последовала соответствующая команда.

Район оцепили по всем правилам: кольцо блокады дома, внешнее кольцо на случай, если объявится подмога. На этот раз никто из соседей не порывался срочно покинуть место действия — просто-напросто засели в домах тихо как мышки. Очень похоже, соседи ничего не знали о потаенных обитателях адреса — а это наверняка означало, что вышли на настоящую хазу, глубоко законспирированную, куда украдкой приходят крупняки, а не шляются взад-вперед рядовые… Бывали прецеденты.

В конце концов поступила команда заходить. На сей раз обошлось без браво выносящей ворота брони и даже без лихих прыжков через забор, все выглядело буднично, скучно. Уланов самым прозаическим образом поднял задвижку калитки, оказавшейся незапертой изнутри, распахнул ее и вошел во двор — естественно, готовый при необходимости пустить в дело автомат. Следом за ним, гораздо быстрее, ворвалась тройка, потом полковник Рахманин, а за ним еще одна тройка.

Шестеро рассыпались направо-налево, приготовившись действовать, если из дома начнет огрызаться какая-нибудь сволочь. Уланов по врожденному недоверию аккуратно держал на прицеле хозяина, а тот еще некоторое время так и сидел на табуреточке, ковыряя шилом какие-то широкие ремни наподобие конской упряжи. Он и не подумал дергаться, вскакивать с места, как истеричная девица, — сидел себе, меланхолично поглядывал на нежданных гостей. В конце концов отложил ремни, воткнул шило в лежавшую рядом колоду, поднялся, отряхнул ладони и неторопливо направился к полковнику. Этакий экземпляр лет за сорок, кряжистый, по-крестьянски основательный и несуетливый. Полностью соответствует имевшемуся на него материалу (без капли компромата). Обитает в этих местах восемь лет, в боевых действиях участия не принимал, близкие родственники в бандформированиях не состояли (ну а дальних здесь у каждого тьма-тьмущая, кого ни копни, обнаружится седьмая вода на киселе, нашему слесарю двоюродный забор, который как раз принимал и участвовал, но такова уж местная специфика…). В связях с боевиками до сих пор замечен не был, продовольствием не снабжал, поручений не выполнял. Одним словом, либо ангел в тюбетейке, либо наоборот, давний и хорошо законспирированный хозяин серьезной явки, которого по пустякам не дергают и мелкую шелупонь на постой не назначают.

Любой фактик может иметь здесь двойное толкование. Вот, скажем, наружка установила, что собаки во дворе не имеется. Это может свидетельствовать о том, что хозяин собак попросту не любит или не опасается за свое немудрящее добро. А также и о том, что это все-таки явка: хороший сторожевой пес непременно начнет брехать ночью на посторонних, а тем это совершенно ни к чему.

Остановившись шагах в трех от полковника, в котором он неким крестьянским инстинктом угадал старшего, хозяин еще раз, уже без особой необходимости отряхнул ладони и спокойно, без вызова, без задиристости осведомился:

— Это все к чему, начальник? — и кивнул на рассредоточившихся у ворот автоматчиков.

  49