Последние отзывы

  12  

– Верно, – отвечал я, – бывает и такое… Но что вы от меня хотите?

– Среди множества таких персон, продолжал непрошеный гость, – время от времени может оказаться, скажем, один на тысячу, какой-нибудь в полном смысле слова непризнанный гений. Это вытекает из неумолимых законов статистики. Так вот, господин Тихий, такой человек перед вами. – Моя фамилия – Декантор. Я профессор сравнительной онтогенетики. Никакой кафедры я сейчас не занимаю, потому что на преподавание у меня просто нет времени. Но дело, однако, не в этом. Я был занят проблемой, решению которой посвятил сорок восемь лет своей жизни, прежде чем, вот сейчас, не подошел к финалу.

– У меня тоже мало времени, – отвечал я. Этот человек мне определенно не нравился. Он показался мне скорее наглецом, чем фанатиком, я же предпочитаю фанатиков, если только у меня есть возможность выбирать. Кроме того, было ясно, что он потребует от меня помощи, а я скупец и не боюсь признаваться в этом. Это не значит, что я не могу поддержать своими средствами какое-нибудь предприятие, но всегда делаю это неохотно, с большими раздумьями.

Тем не менее, я добавил спустя несколько секунд:

– Может быть, вы объясните, в чем дело? Разумеется, я ничего не могу вам обещать. Меня поразила одна из фраз, произнесенных вами. Вы сказали, что посвятили этой проблеме сорок восемь лет, но сколько же вам тогда лет, скажите, пожалуйста?

– Пятьдесят восемь, – спокойно ответил он.

Он все еще стоял, держась за спинку стула, словно ожидая, что я приглашу его сесть. Я пригласил бы, разумеется, но он явно показывая, что ждет приглашения, и это слегка возмутило меня, к тому же я уже сказал, что он показался мне весьма антипатичным.

– Проблемой этой, – продолжая он, – я занялся, будучи десятилетним мальчишкой. Дело в том, господин Тихий, что я не только гениальный человек, но был также и гениальным ребенком.

– Слушаю вас. – Если бы ледяной тон слов мог понижать температуру в помещении, то после нашего обмена фразами с потолка могли свисать ледяные сосульки.

– Я изобрел душу, – проговорил Декантор, глядя на меня искоса. Он произнес это так, как сказал бы, что придумал новый вид старательной резинки.

– Вот оно что! Скажите, пожалуйста, душу, – отвечал я почти сердечно. Масштаб его наглости начал меня вдруг забавлять. – Интересная вещь! Впрочем, я уже где – то слышал об этом раньше. Может быть, от кого-либо из ваших знакомых?

Необычный посетитель, смерив меня взглядом и тихо сказал:

– Господин Тихий, давайте заключим соглашение. Вы постараетесь удержаться от острот, скажем, в течение пятнадцати минут. Потом можете острить сколько угодно. Согласны?

– Согласен, – ответил я, возвращаясь к прежнему нарочито сухому тону. – Слушаю вас.

«Это не пустомеля», – такая мысль появилась у меня в голове. Его тон был чересчур категорическим. Пустомели не бывают такими требовательными. «Пожалуй, он просто маньяк», – подумал я.

– Садитесь, – пробурчал я в его сторону.

– В сущности, все элементарно заговорил человек, назвавший себя профессором Декантором. – Люди тысячи лет верят в существование души: Философы, поэта, священнослужители приводят всевозможные аргументы в доказательство ее существования. Согласно одним религиям, это некая нематериальная субстанция, сохраняющая после смерти человека его индивидуальность; согласно другим, это некое особое, вечное жизненное начало, лишенное черт личности. Однако вера в то, что человек не исчезает с последним вздохом, что нечто в нем способно существовать и после его смерти, много веков бытовала в представлениях людей. Мы, живущие сейчас, знаем, что никакой души нет. Но есть сеть – нервных волокон, в которых происходят определенные процессы, связанные с жизнедеятельностью человеческого организма. То, что ощущает при этом человек, его сознание – это, собственно, и есть душа.

Декантор помолчал несколько секунд и затем заговорил снова:

– Хорошо известно, что существует потребность в бессмертной душе, желание жить вечно, стремление, чтобы существование личности во времени было бесконечным, наперекор изменениям и распаду всего остального в природе. Это сжигающее человека желание настолько сильно, что невольно напрашивается вопрос: а нельзя ли его удовлетворить?

Сначала я рассмотрел возможность сделать человека бессмертным физически, телесно. Но, этот вариант я затем отбросил, ибо, в сущности, он был лишь продолжением обманчивых призрачных надежд. Ведь бессмертные тоже, могут гибнуть в результате, например, несчастных случаев, катастроф. А, кроме того, это повлекло бы за собой массу сложных проблем, таких, как перенаселение! Короче, говоря, ряд соображений привел к тому, что я решил изобрести душу. Только душу. Почему, говорил я себе, нельзя ее создать, как удалось создать, например, самолет? Ведь и самолетов когда-то не было, были лишь мечты о полете – и вот они осуществились.

  12