Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
53 
– Бывает, – искренне сказал Сварог.
– Навестите меня в замке. Побыстрее. Право, не пожалеете.
Сварог пообещал, и в самом деле собираясь навестить нежданного приятеля. Они вежливо раскланялись, бело-черный брагант герцога взмыл в небо, промелькнул над башенками и исчез вдали. Сварогу вновь стало неуютно и одиноко, он решительно не представлял, куда себя деть. Отправиться, что ли, к караулам Бриллиантовых Пикинеров – особо доверенной страже, охранявшей личные покои императрицы, и проверить, как действуют его привилегии? Неловко как-то… И появление слуги, целеустремленно направившегося прямо к нему, Сварог воспринял, как перст судьбы. Неважно что, но что-то должно произойти.
Слуга низко поклонился:
– Милорд, ее величество ждет вас в зале исторических игр.
Видя легкое замешательство Сварога, он молча поклонился еще ниже и зашагал впереди. Сварог шел следом сквозь череду великолепнейших покоев, превосходивших красотой и роскошью все его представления о дворцах, механически сворачивал, поднимался и спускался по лестницам, и за все время ему не встретилось ни единой живой души. Пожалуй, заблудиться здесь – все равно что оказаться на необитаемом острове…
Зал исторических игр, как и следовало ожидать по названию, таил в себе сплошные неожиданности. Он весь был заставлен столами вроде бильярдных, только раза в два побольше, с пестрыми крышками. Слуга раскланялся, молча удалился. Сварог растерянно оглянулся, прикидывая, в чем же заключаются исторические игры. Яна не появлялась – должно быть, запаздывала, как особа женского пола. Точнее, соизволила задерживаться, как особа венценосная. Заложив руки за спину, Сварог направился к ближайшему столу. Вгляделся и приник надолго.
То, что показалось сначала пестрой крышкой, было на самом деле зеленым холмистым полем с протекавшей посередине синей речушкой, выстроившимися по обе ее стороны военными отрядами с походными шатрами позади каждого. Все крохотное – всадники, пехотинцы с пиками и двуручными мечами, горбатый каменный мост, яркие шатры, – но благодаря непонятному волшебству видимое во всех деталях, вплоть до пряжек на сапогах, какие, если прикинуть размеры фигурок, человеческий глаз и рассмотреть-то не должен по причине полной микроскопичности.
Вкрадчивый голос произнес над самым ухом, заставив Сварога вздрогнуть от неожиданности:
– Двадцать пятое ревуна, две тысячи шестьсот сорок пятый. Река Торм, первый день Банарской битвы.
С правого фланга занимавших позиции на левом берегу войск двинулся к реке конный отряд. Всадники в синем, не сбавляя аллюра, кинулись в воду, преодолевая брод, должно быть заранее разведанный – потому что для противника лихая атака оказалась полной неожиданностью, и «оранжевые» с правого берега ничего о нем не знали, иначе постарались бы заранее поставить там заслон, а не стягивать всю конницу к мосту. У места прорыва «синих» оказался лишь небольшой отряд пехоты. Конники, взметая мириады микроскопических брызг, с маху вынеслись на берег, врубились, опрокидывая пехоту всей мощью таранного удара. Сварог заранее мог сказать, чем все кончится: конница «оранжевых» бездарно сгрудилась у хорошо укрепленного с «синей» стороны моста, чтобы вернуться к броду, ей придется рассеять свою же пехоту и обоз, а вслед прорвавшемуся «синему» отряду, закрепляя успех, через реку переправляются все новые и новые эскадроны…
– Вы пожелаете досмотреть до реально-исторического конца или захотите вмешаться? – поинтересовался голос.
Сварог с удовольствием вмешался бы, но не знал, как это сделать, а спрашивать у невидимки отчего-то постеснялся – быть может, автомат не рассчитан на совершенного невежду и диалог выйдет насквозь нелепым. Оказаться в дураках перед роботом, особенно после сегодняшних событий, – нет уж, увольте.
И он отошел на цыпочках. Наклонился над другим столом.
– Шестое фиона, восемьсот пятый, взятие Дерридора, – сообщил голос.
По узкой улочке, застроенной узкими высокими домами, отступали кучки воинов в медных кирасах и остроконечных шлемах – то и дело оставляя на булыжной мостовой убитых, тщетно пытаясь сомкнуться в боевые порядки. А вслед им, рекой вливаясь в проломленные ворота, осыпая бегущих стрелами, ощетинясь длинными пиками, надвигались густые шеренги всадников в черных кирасах, черных шлемах бочонком и белых плащах с золотым тройным языком пламени, обведенным алой каймой. Шансов у защитников было мало, и никакой возможности изменить ход битвы не видно.
53 
