Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
26 
Ответ пришел за ленчем. В письме Дэр выражал свое согласие отправиться на экскурсию. Подписана записка была: «Дэр Или-не-Дэр Дебнем».
Она прочитала его ответ Элле, но сестра лишь неодобрительно поморщилась.
– В чем дело? – вспыхнула Мара.
– Ни в чем. Просто мне кажется, что вы очень сближаетесь.
– Но это же Дэр, – возразила Мара, прекрасно понимая, что лжет.
Элла помяла в руках мякиш.
– Я слышала, что с ним живут дети.
– Это дети той бельгийской вдовы, которая ухаживала за ним. Она умерла. Кстати, Дельфи не старше Эми. Они могли бы играть вместе.
– Ну, это вряд ли.
– Почему бы нет?
– Йоувил-Хаус довольно далеко отсюда.
Мара увидела сжатые губы своей сестры и почувствовала, как внутри ее закипает злость.
– Ты просто не хочешь, чтобы Эми играла с Дельфи.
Щеки Эллы порозовели.
– Ну, Мара! Откуда нам знать, что это за ребенок?
– Она приемная дочь Дэра.
– Все, что мне известно про этих детей, окутано тайной. Насколько я знаю, они выглядят так, словно у них разные отцы, да и сама бельгийская вдова для всех загадка. – Элла еще крепче сжала губы. – Она, возможно, была его любовницей.
– Даже если так, все это в прошлом, и бедная женщина мертва. Ее дети…
Элла положила руку на живот.
– Мара, мне сейчас и вправду нельзя расстраиваться. Ребенок может родиться раздражительным. Мир полон людей, находящихся в куда более стесненных обстоятельствах. Если хочешь сделать что-то хорошее, помоги мне сшить одежду для приюта «Чаринг-Кросс».
Это было наказание, но Мара согласилась и провела весь день за шитьем. Это занятие убаюкивало, и скоро Элла расслабилась достаточно для того, чтобы поддержать легкую беседу, а Мара больше не пыталась завести разговор о детях. Когда пришло время ехать в театр «Ковент-Гарден», между сестрами царили мир и гармония, и ничто не могло омрачить им поездку.
Глава 8
Мара впервые была в лондонском театре, это был прекрасный повод надеть один из самых красивых нарядов. Она выбрала шелковое платье цвета слоновой кости, украшенное полевыми цветами. Оно ей очень шло, а низкий корсаж и вечерний корсет творили чудеса с ее грудью. Жаль, что Дэр ее сейчас не видит.
В фойе театра к ним присоединились неудачно названные братья Скилли, которые и проводили их в ложу. Преподобный Скилли оказался весьма самодовольным священником одного из преуспевающих приходов Лондона. Капитан Скилли обладал острыми чертами лица и дурным настроением, поскольку мир оставил его без корабля. Оба были холостяками, и оба разглядывали Мару с особым интересом, но это ее ничуть не беспокоило.
Она поднялась по лестнице под руку со священником, сгорая от нетерпения поскорее увидеть зал, который должен быть одним из самых элегантных в мире.
Войдя в ложу, она остановилась, с восхищением осматривая все вокруг. Над партером возвышались четыре ряда лож во всем своем золотом великолепии. Зрители сияли в газовом свете. Раскачивались перья, взмахивали веера, а брильянты сверкали в лучах света.
– Я выгляжу настоящим гадким утенком, – сказала Мара без особого беспокойства Элле, садясь рядом с ней. – Веер, никаких перьев. В прическе только цветы, жемчуг на шее. Никакого шика.
Преподобный Скилли тут же наклонился вперед:
– Вы идеал девичьей скромности, леди Мара.
Мара встретилась взглядом с Эллой и почувствовала, что вот-вот рассмеется.
– Идеал? Как мило!
Но она явно недооценивала впечатление, которое произвела своим появлением. Некоторые мужчины даже подняли лорнеты, чтобы получше рассмотреть ее – высшая степень заинтересованности. Она заметила какое-то движение внизу и посмотрела в партер, ожидая увидеть там еще одного поклонника. Так и оказалось, хотя этого воздыхателя лучше бы здесь не было!
Баркстед!
Он даже встал, увидев ее, чем привлек внимание своих соседей. Маре было не по себе, что на нее пялится столько народа. Она нахмурилась, пытаясь внушить ему, что он должен сесть на место. Но вместо этого он приложил правую ладонь к сердцу и поклонился.
Мара отвернулась, щеки ее пылали. Казалось, никто в ложе этого не заметил, возможно, большая часть зрителей даже не поняла, что произошло. Но как это невыносимо! А что, если у него хватит наглости подняться в ложу? Он ведь хорошо знает Джорджа.
Но вскоре свет выключили, и Баркстед был лишен возможности на нее таращиться. Слава Богу!
Мара попыталась получить наслаждение от спектакля, но он ее разочаровал. «Выбор леди» звучало так многообещающе. Она тут же вспомнила, как жаловалась Дэру на книги, чья задача – нравоучать. В этой пьесе также заключался урок – что девушки должны предоставлять право выбора супруга своим отцам. Мара надеялась, что в дальнейшем героиня взбунтуется, но понимала, что это маловероятно.
26 
