Последние отзывы

  7  

Окинув взглядом дорогу, Лоусон увидел помятый «рено».

— Этот тоже обработали?

— Только что языком не вылизали, — отозвался Бартон. — Сфотографировали, сняли образцы; ребята даже подобрали осколки заднего габаритного фонаря.

Лоусон хмыкнул:

— Вы тут, гляжу, неплохо потрудились. Спасибо, Фил. Дай мне знать, когда приедет мистер Паскаль.

Бартон посмотрел через его плечо:

— По-моему, это как раз он.

К полицейским широким стремительным шагом приближался в окружении двух констеблей человек гигантского роста и внушительного сложения. Констебли выглядели рядом с ним настоящими карликами. Видно было, однако, что этот великан с трудом сохраняет самообладание.

— Ну и здоровенный же сукин сын! — выдохнул Бартон.

Один из офицеров приподнял ленту, и гиганту пришлось согнуться пополам, чтобы подлезть под нее, при этом полы его серого пальто проехались по асфальту.

— Вы здесь главный? — спросил он у Лоусона, не дожидаясь церемонии представления. Он был очень бледен, в уголках его рта вздулись бугры мускулов.

— Мистер Паскаль? — осведомился Лоусон.

Тот нетерпеливо кивнул:

— Где она? Где моя дочь?

Паскаль сделал шаг по направлению к школьной аллее, но Лоусон сдерживающим жестом положил руку ему на предплечье.

— Сначала я хотел бы задать вам несколько вопросов, мистер Паскаль. Я инспектор уголовной полиции Лоусон.

Хьюго смотрел на него несколько секунд непонимающим взглядом. Затем, придя в себя, произнес:

— Это может подождать. Пиппа…

— Она в надежных руках, — бесстрастно, но неумолимо ответил Лоусон. — Возможно, вы владеете жизненно важной для расследования информацией, сэр. Ваша дочь, увидев вас, вновь почувствует и переживет отголоски утреннего потрясения, вы будете заняты ею, а это означает, что мы не сумеем никуда продвинуться… — А как насчет твоей жены, Паскаль? Ты вообще-то собираешься спросить, что случилось с твоей женой?

Хьюго некоторое время колебался, будто, собираясь возразить, подбирал в уме подходящие аргументы, потом его лицо как-то съежилось, а плечи обмякли.

— Ну хорошо, — нехотя сказал он. — Где?

Допрос провели в школьной библиотеке, в окружении тележек, нагруженных романами в мягких обложках, полок с пожелтевшими энциклопедиями и многочисленных постеров с физиономией Гарри Поттера.

Хьюго неловко пристроился на пластиковом стульчике, явно рассчитанном на особь ниже его раза в два, и отвечал на вопросы инспектора рассеянно и несвязно.

— Взволнована? — переспросил он с некоторым даже недоумением. — Чем Клара могла быть взволнована?

Лоусон вопросительно поднял плечи:

— Ну, например, одним из своих дел?

— Нет. Она боялась, что ей сегодня утром придется ждать в зале суда, и, кроме того…

Сейчас он заговорит о деле Касаветтеса, решил Лоусон.

— …сегодня день рождения, знаете ли.

— Миссис Паскаль? — поинтересовался сбитый с толку инспектор.

— Миз — ей нравится, когда к ней так обращаются, — автоматически поправил Хьюго. — Нет, нет, не Клары, Пиппы. Сегодня ее день рождения. Вот она действительно была взволнована.

Лоусон предпринял еще одну попытку:

— Может, в последние дни вы или ваша супруга заметили что-нибудь необычное? Незнакомые машины, припаркованные у вашего дома? Странные телефонные звонки, письма…

— Я все переживаю из-за того, что ее праздник сорвался, — продолжал Хьюго, не слушая. — Девочка так его ждала.

Бартон и Лоусон обменялись многозначительными взглядами.

— Сомневаюсь, что ваша дочь захотела бы сегодня праздновать…

— Нет, конечно нет. Она ужасно расстроена. Да это и понятно. — Он с тревогой заглянул в лица полицейским. — Думаете, мне следует все отменить?

Лоусон оставил Паскаля наедине с Бартоном и вернулся к регистрационной стойке. В это же время туда подошел маленький мальчик, сжимая в кулачке записку от учительницы. Когда Лоусон попросил разрешения увидеть Пиппу, он изумленно вытаращил на инспектора глаза. Удаляясь по коридору в сторону указанного кабинета, Лоусон услышал, как мальчик тоненьким голоском спросил у секретарши:

— Этот дядя заберет ее в тюрьму?

Кабинет директрисы был обставлен очень просто: письменный стол с деревянным креслом за ним, два разномастных мягких креслица — для посетителей, надо полагать, в углу едва помещался металлический книжный стеллаж, битком набитый папками и коробками с документами. На окне висели жалюзи, слегка приподнятые, а само окно выходило на игровую площадку.

  7