Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
95 
Внезапно у него мелькнула шальная мысль. Джокер! Он вытащил из кармана своей кожаной тужурки карточку с отпечатками пальцев Жюдит Эро, снятыми после автомобильной катастрофы четырнадцать лет назад, и обратился к Астье:
– Ты можешь сканировать и сравнить эти отпечатки?
– Никаких проблем!
Инженер держался так прямо, словно проглотил неоновую лампу. Он бегло взглянул на карточку, призадумался и наконец поднял свои васильковые глаза на Карима.
– Где ты взял эти отпечатки?
– В картотеке дорожного поста. Они принадлежат маленькой девочке, погибшей в аварии в восемьдесят втором году. Но... кто знает... Может, есть сходство...
Ученый прервал его:
– Трудно поверить, что она умерла.
– Как это?
Астье сунул карточку под экран-лупу, и перед ними появились крупные, видные невооруженным глазом бороздки отпечатков.
– Мне даже не требуется вводить их в компьютер – я и так могу тебе сказать, что это такие нее отпечатки, какие остались на твоей пушке. Смотри: абсолютно одинаковый рисунок подпальцевых гребешков и завитков вот тут, как раз под гребешками.
Карим застыл. Патрик Астье сдвинул лупу, и теперь оба изображения на экране оказались рядом.
– Да, это отпечатки одного человека, – повторил он. – Только в разном возрасте. На твоей карточке – детские, на пистолете – взрослые.
Карим остолбенело смотрел на изображения и пытался осмыслить эту фантасмагорию.
Жюдит Эро умерла в 1982 году, среди искореженных обломков машины.
Жюдит Эро, облачившись в дождевик и шлем мотоциклиста, только что выпустила всю обойму «глока» поверх его головы.
Жюдит Эро была одновременно мертва и жива.
46
Настало время подключить к делу старых друзей из прошлого. Фабрис Моссе. Сотрудник научного отдела парижской полиции. Виртуозный специалист по отпечаткам, с которым Карим свел знакомство в ходе одного головоломного расследования во времена стажировки в комиссариате XIV округа на авеню Мэн. Настоящий ас, способный распознать близнецов по одним отпечаткам пальцев, он считал, что разработанная им методика столь же надежна, как и генетические анализы.
– Моссе? Это Абдуф. Карим Абдуф.
– Привет, как дела? Все сидишь в своей дыре?
Голос звучал певуче и беззаботно. Голос из прежних ученических лет, единственного светлого пятна среди кошмарной тьмы.
– Все сижу, – проворчал Карим. – А вернее, странствую из одной дыры в другую.
Инженер расхохотался.
– Как крот?
– Да, как крот. Моссе, я хочу подкинуть тебе задачку, с виду безнадежную. А ты мне скажешь свое мнение – конечно, неофициально. И сразу же, о'кей?
– Расследуешь какое-то дельце? Ладно, нет проблем. Я слушаю.
– У меня есть два идентичных отпечатка. Первый принадлежит девочке, умершей четырнадцать лет назад. Второй – взрослой женщине, подозреваемой в преступлении, совершенном сегодня. Что скажешь?
– Ты уверен, что девочка умерла?
– Абсолютно. Я говорил с человеком, который держал руку трупа и прижимал пальцы покойной к подушечке с краской.
– Тогда вот что я скажу: это ошибка в протоколе. Либо ты, либо твои молодцы что-то напутали, снимая отпечатки на месте преступления. Два разных человека не могут иметь одинаковый рисунок пальцев, это невозможно. НЕ-ВОЗ-МОЖ-НО!
– А если это члены одной семьи? Например, близнецы? Я помню твою методику и...
– Только отпечатки однояйцовых близнецов могут иметь сходные черты. Законы генетики бесконечно сложны: существуют тысячи параметров, определяющих конечный рисунок дактилоскопических бороздок. И чтобы эти рисунки совпали, требуется какое-то фантастическое стечение обстоятельств.
– У тебя дома факс есть?
– Я сейчас не дома. Я еще в лаборатории. – Он печально вздохнул. – Никто нас, бедных ученых, не жалеет, не щадит.
– Я могу переслать тебе карточки с отпечатками?
– Присылай, но ничего нового я тебе все равно не сообщу.
Лейтенант молчал. Моссе опять испустил тяжкий вздох.
– Ладно, я иду к факсу. Позвони мне сразу же, как отправишь свое добро.
Карим вышел из комнатки, где он уединился, чтобы позвонить, отправил факсы и, вернувшись обратно, нажал на «повтор» своего телефона. Жандармы бегали взад-вперед, в суматохе никто не обращал на него внимания.
– Да, это впечатляет! – прошептал в трубку Моссе. – Ты точно уверен, что первые отпечатки принадлежат умершей?
Кариму вспомнились черно-белые снимки, сделанные на месте аварии: хрупкое изуродованное тельце девочки в железной мешанине. И лицо старого дорожного служащего, сохранившего карточку с отпечатками.
95 
