очень нудно 
103 
Захочет ли Зои снова увидеть ее?
Линда знала, что никогда не простит себе того, что позволила Джону испортить ее отношения с Зои.
Только это заставило ее среди ночи сесть в машину и отправиться к матери. Линда хотела поговорить с матерью о Зои, посоветоваться о том, как исправить их отношения. И еще она хотела набраться сил. Она должна стать сильной, чтобы не позволить Джону уговорить ее начать все сначала.
Но больше всего Линде просто хотелось к маме.
Неважно, что она была взрослой женщиной с тремя детьми. Она до сих пор нуждалась в поддержке материнских рук и звуке любящего материнского голоса, уверяющего ее, что все будет хорошо и что она приняла правильное решение.
Линда так глубоко задумалась, что едва не пропустила поворот к дому. Она резко затормозила и повернула направо. Затем сбросила скорость, чтобы ее не занесло на грунтовке, бежавшей между лавандовыми полями и домом матери. Линда не была здесь больше года, но оказалось, что тут ничего не изменилось.
И Линда была счастлива в этом убедиться. Это позволило ей почувствовать себя в покое и безопасности.
Над крыльцом материнского дома горел свет, внутри тоже светилась лампа. Линда припарковалась и с улыбкой вышла из машины. Наверное, это была та самая латунная лампа двадцатых годов прошлого века, в виде русалки, при свете которой ее мама всегда любила читать поздно ночью. Впрочем, для Сильвии Редберд вообще не существовало понятия «поздно». Четыре утра для нее было уже рано — она как раз вставала в это время.
Линда хотела было постучать в стекло двери и войти, как вдруг заметила записку, написанную на пахнущем лавандой листочке, приколотом к двери. На листке четким почерком ее матери было написано:
«Дорогая Линда! Я почувствовала, что ты можешь заглянуть ко мне сегодня, но не вполне в этом уверена, поэтому все-таки решила отвести в Тахлекуа немного своего мыла, саше и прочих безделушек. Я вернусь завтра. Милая, чувствуй себя, как дома. Надеюсь, я застану тебя, когда вернусь. Я тебя люблю».
Линда вздохнула. Она вошла в дом, пытаясь справиться с нахлынувшим разочарованием и раздражением.
— Она не виновата! Если бы я не перестала навещать ее, она бы ни за что не уехала. — Линда давно привыкла к тому, что ее мать какими то таинственным образом чувствует скорое появление посетителей. — Похоже, ее радар все еще работает!
Она постояла посреди гостиной, соображая, что делать дальше. Может быть, вернуться в Броукен Эрроу? Возможно, Джон хотя бы ненадолго оставит ее в покое — по крайней мере, до тех пор, пока она не свяжется с адвокатом и не начнет процесс?
Но сегодня она сама попросила детей остаться у друзей, нарушив железное правило, запрещавшее любые ночевки в гостях по будням, поэтому дома ее никто не ждал. Зачем тогда возвращаться?
Линда снова вздохнула, вобрав в себя запахи материнского дома — ароматы ванили, лаванды и шалфея. Настоящие запахи настоящих трав и соевых свечей ручной работы, так непохожие на мертвые ароматические изделия, которые она использовала в последнее время по настоянию Джона, ненавидевшего «эти коптящие свечки и грязные сушеные травы». Запах родного дома помог ей принять решение.
Решительно направившись в материнскую кухню, Линда подошла к небольшой, но прекрасно укомплектованной винной стойке и вытащила бутылку отличного сухого красного вина. Она выпьет целую бутылку, почитывая один из любовных романов из материнской библиотеки, а потом пойдет наверх, в гостевую спальню. И будет наслаждаться каждой минутой этой чудесной ночи. Завтра днем мама заварит ей травяного чая, чтобы справиться с похмельем, а потом они вместе придумают, как вернуть ее жизнь на правильные рельсы — такие рельсы, на которых нет стрелки, ведущей к тупику Джона Хеффера, зато есть прямой путь к Зои.
— Хеффер! Вот идиотское имя! — пробурчала Линда, налив себе бокал вина и сделав первый неторопливый глоток. — От него я избавлюсь в первую очередь!
Она остановилась возле книжного шкафа, пытаясь выбрать себе что-нибудь посексуальнее. Что лучше — Кресли Коул, Джена Шоуволтер или «Может быть, на этот раз», последний роман Дженифер Крузи? Да, наверное, все-таки Крузи — роскошное название определило выбор Линды, укрепив надежду на то, что, может быть, на этот раз она все-таки поступила правильно.
Но не успела она уютно устроиться в материнском кресле, как кто-то трижды постучал в дверь.
103 
