очень нудно 
167 
Почему так было сначала ответить легко. Очень многие из российских «ястребов», старательно, долгие годы разжигавших европейский пожар, уютно устроились и при большевиках, да не просто устроились - занимали серьезные посты. И генерал Поливанов, и генерал Бонч-Бруевич, и генерал Брусилов, и многие другие, которых просто невозможно перечислить. Вполне естественно, им никак не хотелось вспоминать о своей роли поджигателей войны, гораздо выгоднее было предстать жертвами тевтонской злобы. Да и собственную бездарность, собственные промахи и откровенное головотяпство очень удобно было сваливать и на тевтонов, и на черного монстра Распутина. Один-единственный пример: генерал Поливанов, еще будучи царским военным министром, приказал военному интендантству привезти из Сибири огромное количество мяса — но не позаботился предварительно выяснить, хватит ли в столице холодильников. Холодильников не хватило, чертова уйма необходимого фронту мяса протухла. Тогда Поливанов, чтобы не оказаться крайним, поднял адский шум: мол, во всем виноваты немецкие агенты, устроившие диверсию…
Ну а потом пришел сорок первый год - и после Отечественной стало даже как-то и неудобно говорить во всеуслышание, что в Первой мировой русские виноваты даже больше, чем немцы. Две войны поневоле изменили в русском массовом сознании образ немца, отныне «тевтон» представлялся вечным агрессором, историческим противником, якобы только и порывавшимся столетиями сокрушить Россию. И никто уже не старался специально поддерживать миф об «извечном враге» - люди и в самом деле забыли, что с немцами наши предки как раз и находились столетиями в особых отношениях добрососедства, что долго, очень долго не было у нас никого ближе немцев. И только в 1914 году, целенаправленными трудами «ястребов», обе монархии столкнулись в кровопролитной бойне, которая их и погубила. Столкнулись ради миражей, ради насквозь вымышленной идеи «славянского братства», ради шкурных целей Англии и Франции, ради мастерски наловчившихся эксплуатировать высокие словеса сербов-захребетников…
Ну а правдочка все же видела свет иногда, но малыми тиражами. Как это было с работой академика Тарле «Европа в эпоху империализма», где попадаются прямо-таки еретические фразы вроде «долгих и прямых сербских провокаций к войне» и проводится абсолютно правильная мысль: «Все виноваты», нет ни безвинных страдальцев, ни злых агрессоров…
Правда, вплоть до недавнего времени у нас не издавались воспоминания великого князя Александра Михайловича. Человек как раз из тех, кого примято называть «неоднозначными». Казнокрад, прямо скажем, был фантастический, даже на тогдашнем общем фоне миллионы из казны военно-морского ведомства присвоил. Но, с другой стороны, был, пожалуй, самым трезвым и не поддававшимся штампам исследователем. Именно он, кстати, категорически выступал против сказочки о «кучке большевиков», якобы разваливших сытую, веселую и довольную жизнью Российскую империю. Главную вину великий князь возлагал как раз на «элиту», «образованное общество», дворянство российское. Себя, правда, к виновникам не причислял и про забавы с казной умалчивал — ну, все мы люди, все человеки.
Великий князь о причинах Первой мировой:
«1. Причиной мирового конфликта являлись соперничество Великобритании и Германии в борьбе за преобладание на морях и совокупные усилия „военных партий“ Берлина, Вены, Парижа, Лондона и С.-Петербурга. Если бы Принцип не покушался на жизнь австрийского эрцгерцога Франца-Фердинанда, международные сторонники войны изобрели бы другой повод. Вильгельму II было необходимо, чтобы война началась до выполнения русской военной программы, намеченной на 1917 г.
Император Николай II сделал все, что было в его силах, чтобы предотвратить военные действия, но не встретил никакой поддержки в своих миротворческих стремлениях в лице своих ближайших сподвижников - военного министра и начальника Генерального штаба.
До полуночи 31 июля 1914 г. британское правительство могло предотвратить мировую катастрофу, если бы ясно и определенно заявило о своем твердом намерении вступить в войну на стороне России и Франции».
И в заключение о Распутине. Даже в самые что ни на есть оголтело-большевистские времена, в 1924 г., появилась книга, явно отклонявшаяся от могучих штампов «черной легенды».
«И Распутин, при всем своем распутстве, был не хуже, а лучше, даже честнее и умнее тех, которые толпились в его передней, всячески унижались и заискивали у него… Этот темный мужик своим немудреным крестьянским умом понял, что за мразь эти сановники и министры, все эти дамы и государственные люди. И он по праву презирал и третировал их, видя, какая гниль скрывается за всем этим блеском и треском чинов, положений, родовитости, внешней культуры и „образованности“. Презирал он, надо думать, и Николая, и Александру Федоровну. Ибо он все же был умнее».
167 
