18 
— Тут вы правы, но, с другой стороны, такая у меня работа — всех подозревать. Может, это слишком примитивно. Но пока что я в тупике. Думаю, самое время покопаться в прошлом моего зятька, доктора Теннисона Фрейзера.
Кларк Хойт, наслышанный о приключениях Савича, Шерлок и «Макса», лэптопа-трансвестита Савича, даже удивился немного:
— Только не говорите, что вы не выискали всю подноготную этого парня еще до того, как он женился на вашей сестре. Уж кажется, брат должен был пересчитать даже пломбы в его зубах.
— Да, конечно, я провел расследование, но не слишком тщательное. Узнал только, что у него не было неприятностей с законом, не имел дела с алкоголем или наркотиками, все в таком роде.
— А он, случайно, не двоеженец?
— Вот это мне не известно. По словам Лили, он сразу же сообщил о том, что уже был женат и что его жена умерла. Знаете, Хойт, теперь мне вдруг пришло в голову, что неплохо бы узнать, что с ней стряслось. И сколько времени прошло от свадьбы до похорон.
Глаза Хойта заблестели.
— Савич, вы действительно считаете, что он пытается убить свою жену? Но таблетки оказались вполне невинным лекарством.
— Да, и я ни в чем не уверен. Но вы ведь знаете: информация — самое важное в работе копа. — Савич взволнованно потер ладони. — Вот и работа для «Макса». Он такие вещи просто обожает.
— Надеюсь, вам известно, что Фрейзеры в здешних местах считаются большими людьми. У папаши Фрейзера деловые связи по всему штату.
— Да. Прежде у меня не было нужды копаться в его финансах и сделках, но, думаю, пора все просеять сквозь сито.
— Надеюсь, ваша сестра поправится.
— О да, ничего серьезного.
— Я, как вы просили, добыл список лучших женщин-психиатров в стране. Надеюсь, кто-нибудь сумеет помочь вашей сестре.
— Дай Бог. Но знаете, несмотря на то что доказательств нечестной игры мы так и не нашли и все действительно выглядит, будто она специально разбила машину, я просто поверить не могу, что Лили пыталась покончить с собой. И кто бы меня в этом ни убеждал, я снова и снова возвращаюсь к тому факту, что ее характер и мировоззрение просто не вписываются в общую картину.
— Люди меняются, Савич. Даже те, которых мы горячо любим. Иногда мы просто не видим перемен, потому что рассматриваем родных со слишком близкого расстояния.
Диллон снова окинул взглядом уютный парк.
— Когда Лили было тринадцать, она буквально держала в руках все игорные операции в округе. Принимала пари на все, от результатов футбольного чемпионата между местными колледжами до имени лучшего игрока в профессиональный баскетбол. Родители на стенку лезли. И поскольку мой па был агентом ФБР, местные копы палец о палец не ударяли, только ехидно посмеивались. Думаю, втайне они восхищались ее ловкостью, но причиняли отцу немало неприятностей, называя ее яблочком, недалеко укатившимся от яблони. Но в восемнадцать лет она вдруг осознала, что любит рисовать, и притом совсем неплохо. Знаете, она ведь художница, и очень талантливая.
— Первый раз слышу.
— Честно говоря, она унаследовала способности от нашей бабушки, Сары Эллиот.
— Сара Эллиот? Господи, та самая Сара Эллиот, чьи картины висят во всех музеях?
— Да, но Лили избрала другой путь: она превосходная карикатуристка, очень остроумная. Никогда не видели серию комиксов «Несгибаемый Римус»?
Хойт покачал головой.
— Ну… это что-то вроде политической сатиры. Последние семь месяцев, после смерти дочери, она почти не работала. Но когда немного придет в себя, немало газет будут драться за честь напечатать ее работы.
— Они так хороши?
— Думаю, да. Так вот, принимая во внимание ее талант и происхождение, неужели можно поверить, что она попытается убить себя через семь месяцев после гибели дочери?
— Из букмекера прямо в карикатуристы? Для этого нужна незаурядная воля. А самоубийство?
Хойт вздохнул.
— Нет, представить невозможно, чтобы она настолько потеряла волю к жизни, но кто знает? Разве не считается, что все творческие люди чересчур чувствительны, постоянно находятся под стрессом и крайне темпераментны? Говорите, она по-прежнему ничего не помнит об аварии?
— Ничего.
— Но что вы собираетесь делать?
— Посмотрим… когда «Макс» все проверит. Но как бы то ни было, я увожу Лили с собой в Вашингтон. Думаю, уже ясно, что в Гемлок-Бей для нее слишком нездоровый климат.
— Но все могло быть совершенно невинно, — возразил Кларк. — Что, если она не справилась с управлением?
18 
