XLVI

Франсина никогда не вставала раньше одиннадцати утра. Она любила, проснувшись, валяться под теплым одеялом и думать, что поутру все ночные твари прячутся в норы.

Но этой ночью ее разбудил какой-то шорох, она это отчетливо помнила. Франсина откинула видавшую виды перину — ее она тоже выкинет вместе с клещами, которые наверняка завелись под желтым шелком, — и осмотрела комнату. Она тут же поняла, что случилось. Под окном валялась, рассыпавшись на мелкие кусочки, полоска цемента, которым она замазала щели. Дневной свет проникал между стеной и деревянной рамой.

Франсина подошла поближе, чтобы оценить размер катастрофы. Ей не только придется снова замазывать эту проклятую трещину, но и обдумать ситуацию. Может быть, неведомый зверь тыкался мордой в стену, пытаясь разрушить ее линию обороны и силой проникнуть в дом. Если да, то кто? Кабан?

Со слезами на глазах Франсина снова села на кровать, задрав ноги подальше от пола. Лучше всего переехать в гостиницу, пока квартира не готова. Но она прикинула и поняла, что ей это не по карману.

Франсина протерла глаза и натянула тапочки. Тридцать пять лет продержалась она на этой проклятой ферме, так что еще два месяца можно потерпеть. У нее нет выбора. Будет ждать и считать дни. «Скоро, — сказала она себе, чтобы взбодриться, — я буду уже в аптеке. А вечером, замазав щель на окне, заберусь под одеяло, выпью кофе с ромом и посмотрю фильм».

XLVII

Затаив дыхание, Адамберг сидел в вертолете, зависшем над крышей уголовного розыска. На экране четко высвечивалась красная точка — сигнал с передатчика на шее у Пушка. Только она и не думала двигаться с места.

— Черт, — сказала Фруасси сквозь зубы.

Адамберг взялся за рацию.

— Морель, вы его выпустили?

— Да. Он сидит на тротуаре. Прошел четыре метра вправо от двери и сел. Смотрит на проезжающие машины.

Адамберг уронил микрофон на колени и закусил губу.

— Он тронулся с места, — вдруг сказал пилот по имени Бастьен, толстяк, который обращался с вертолетом с легкостью пианиста-виртуоза.

Комиссар уставился на красную точку, которая действительно начала медленно двигаться.

— Он направляется в сторону проспекта Италии. Следуйте за ним, Бастьен. Морель, отправляйте машины.

В два десять вертолет поднялся над крышами Парижа, взяв направление на юг. Огромный зверь во всем повторял путь следования вялого пушистого комка, не приспособленного к жизни за пределами Конторы.

— Он забирает на юго-запад, скоро перейдет кольцевую, — сказал Бастьен. — А там страшные пробки.

«Сделай так, чтобы Пушка не раздавили, — на скорую руку и неизвестно кому помолился Адамберг, что у него уже вошло в привычку с той минуты, когда пропала его третья дева. — Чтобы он оказался настоящим зверем».

— Он пробрался, — сообщил Бастьен. — Похоже, вышел на финишную прямую. Разогнался, почти бежит.

  96