Последние отзывы

  86  

— Я с трудом понимаю, о чем вы говорите, — вмешалась мадемуазель Квадрат, наклонившись к Лоле.

Как прилежная ученица, она поставила локти на колени и оперлась подбородком на ладонь. Перед мысленным взором Лолы промелькнула страшная картина. Намек мсье Шика насчет грядущей уборки достиг цели. Мадемуазель Квадрат очень не хотелось оказаться в шкуре мсье Блейзера. Вот почему ей так не терпелось доказать мсье Шику, что она послушная девочка, простая, скромная и трудолюбивая. И очень гибкая.

— Элен Плесси-Понто решила, что за этим самоубийством, выставленным напоказ, скрывается предупреждение, — продолжала Лола. — Возможно, за неудачной попыткой шантажа последует что-то более страшное? На ее месте я тоже хотела бы это знать. Имеющая большой опыт в использовании СМИ в собственных целях, благодаря своей слащавой и живой манере, которая так нравится избирателям, министр решила показать, что дело Бонен как символ деградации средств массовой информации имеет для нее особое значение и она намерена навести порядок в этом бардаке. Благодаря этой уловке ей удается скрыть, что она лично заинтересована в этом деле.

— Где сейчас мсье Монтобер? — спросил мсье Шик.

— В бретонской больнице с черепно-мозговой травмой. Было бы лучше, если бы вы забыли потребовать его возвращения в Париж.

Мсье Шик покачал головой с видом человека, который был рад этому небольшому лирическому отступлению.

— Местная полиция рассчитывает держать его как можно дольше, — продолжала Лола. — За убийство сторожа. И не забудьте, что его попытка шантажа Елены Прекрасной не была доведена до конца. Впрочем, из этого все равно бы ничего не вышло.

— Елена Прекрасная! Какая фамильярность! — возмутился мсье Блейзер.

— Именно так ее зовут добрые люди, в том числе и полицейские. А вы разве не знали? Вам и правда мало известно.

— Где видеозапись? — спросила мадемуазель Квадрат самым безмятежным голосом.

Честолюбивая молодая выпускница Государственной школы управления, предназначенная для блестящей политической карьеры, незаметно захватила контроль над ситуацией и шла напролом. Мсье Шик бросил на нее заинтересованный взгляд, в то время как мсье Блейзер, казалось, готов был разорвать зубами свой галстук.

— Даю честное слово, что не знаю, — ответила Лола.

Мадемуазель Квадрат взглянула на нее почти дружелюбно.

«Но я понимаю: вы не хотели бы, чтобы телезрители увидели сына Плесси-Понто с девушкой, из чьей смерти устроили представление», — продолжила Лола про себя.

Она помедлила несколько секунд, подыскивая дипломатичный ответ.

— Это видео — обезвреженная бомба, поскольку теперь все в курсе проблем Симона. Вам хотели отыскать его, чтобы проверить мои слова и закрыть дело. Это вполне понятно. Но тут я вам помочь не в состоянии. Отныне вы знаете об этом столько же, сколько и я.

«Если только забыть об участии в этом деле Мирей Кост, — подумала Лола. — Но не стоит топить девушку, вся вина которой лишь в том, что ей не повезло». Женщины еще какое-то время изучали друг друга. Потом мадемуазель Квадрат улыбнулась. Эта слабая улыбка на гладком лице была полной неожиданностью. Лола улыбнулась в ответ. «Зачем вы это делаете?» — казалось, спрашивала молодая женщина.

— Я делаю это ради отца Алис, моего друга, — пояснила Лола, вставая. — Все просто.

Ей пришлось побеспокоить Блейзера, который обернулся к Шику; тот сделал ему знак открыть Дверцу.

Лола с удовольствием вышла на набережную Жавель, увидела быстрые желтоватые волны разлившейся Сены. Она пошла не оборачиваясь в сторону моста Гренель и статуи Свободы, французского двойника американской звезды. Она подумала об Ингрид, терпеливо ждавшей ее в «Красавицах». Решила позвонить, чтобы успокоить ее, а затем не спеша вернуться в свой квартал по набережным Сены. Яркое солнце сговорилось с хмурым небом и напустило на него серые облака, которые разгонял порывистый ветер. Самое подходящее время года, чтобы сбросить тяжесть с души и тела.

40

Еще несколько дней, и наступит весна. Ингрид и Лола вновь обрели свои квартиры и банковские счета. А Морис Бонен — маленький зал в Доме молодежной культуры, где он преподавал в студии. Лола сочла, что это место подходит для того, чтобы дать ему отчет о произошедшем. В этом привычном месте со слабым освещением Морису было легче скрывать свои чувства. Лола предпочла без утайки рассказать ему о злоключениях Алис. Она описала ее колебания на грани бездны, когда девушка склонялась к тому, чтобы участвовать в темных делах Ролана Монтобера. Тем более значительным выглядело то, что гордость в конце концов одержала в ней верх.

  86