Последние отзывы

  28  

От двери послышалось зловещее шипение, снизу в темную щель влезла длинная пятнистая гадюка, подняла голову, кратко выстрелив раздвоенным язычком, быстро извиваясь ринулась к постели и… Ударилась в черту из заговоренной соли с перцем и полынью. Съежилась, забавно чихнула — прямо как настоящая, и пропала. Вместо нее возле черты оказался невысокий, по колено человеку, одетый в рогожку старичок с седой бородкой, короткими ручками и неестественно вывернутой правой ногой. Глядя в сторону лежака, баечник по-собачьи взвыл — но получилось это у него как-то неуверенно, без азарта. Середин в ответ молча показал фигу, с головой накрылся одеялом и отвернулся к стене.

* * *

Улегшись поздно, ведун и проспал, естественно, чуть не до полудня. И лишь когда прямые солнечные лучи коснулись его лица, резко уселся на постели, тряхнул головой:

— От, электрическая сила! Этак опять торг закроется, пока я до него доберусь… — Олег начал было одеваться, но, натянув рубаху, принюхался и недовольно сморщился: — Провонял я за эти дни, как пес бездомный.

Рубаху он всё-таки надел, опоясался, вышел к лестнице и быстро простучал пятками по ступенькам:

— Эй, хозяин! Баню вечером стопи! И щей вчерашних вели налить. После меда твоего кисленького хочется. Чего застыл? Бани, что ли, нет?

— Й-йесь… ть… — промямлил Весяка, застыв у входа на кухню с полотенцем в руках. — Есть… Вчерась топили…

— Вода там теплая осталась? Я тогда сбегаю, ополоснусь. А ты мои порты и рубахи постирать забери, я чистое надену. И скажи, три яйца мне пусть сварят. Соскучился я по этому угощению. Ты меня слышишь, хозяин?

До Олега запоздало стало доходить, отчего Весяка и немногочисленные посетители его трапезной смотрят на постояльца, как на вышедшую из болота нежить. Ведун усмехнулся, подошел ближе и предложил:

— Хочешь, баечника твоего изведу?

— Не сможешь… — облизнув губы, пробормотал хозяин. — Многие брались, да не нашли.

— Как хочешь. Лично мне… — Середин презрительно цыкнул зубом. — Лично мне — без разницы.

Времени париться у ведуна, естественно, не было, но даже после простого обливания теплой водой и растирания тела с щелоком он почувствовал себя уже совсем другим человеком — свежим, отдохнувшим. В таком виде не стыдно и на людях показаться. Для полного шика вместо косухи он надел налатник, сунул кистень в рукав, прихватив ремешком чуть ниже локтя, чтобы не вывалился, пучком сена отер от пыли сапоги.

— Ну, теперь все девки мои, — выбросив сено, решил Олег. — Жалко, зеркала нет…

Для полного выпендрежа не хватало еще оседлать гнедую — но платить за пустое бахвальство вполне реальное серебро Середин не собирался, а потому отправился в город пешком, перейдя мост со стороны Городенского оврага.

Как и обещал Божибор, стража из четырех дружинников на одинокого путника внимания не обратила. Тем более что им в лапы попался обоз из пяти возков с солидными капустными кочанами. Хозяин клялся, что везет их князю в детинец, но даже неопытный в местных хозяйственных вопросах Олег засомневался, что ключник здешнего правителя станет закупать капусту в таких количествах у кого-то чужого. Нешто своих припасов нет? Коли и взял чего по случаю — то наверняка немного, некий недостаток восполнить, заминку с подвозом али еще почему. А крестьянин надеется под эту марку и свой товар беспошлинно провезти.

Дожидаться, чем всё кончится, ведун не стал — прошел по широкой, метров пяти, улице, мощенной дубовыми плашками, до площади, с края которой возвышался идол Велеса, поклонился скотьему богу и повернул налево, к реке: оттуда доносился неясный шум. А чему еще шуметь в городе, как не базару? Ошибся Середин совсем немного. За чередой мрачных двухэтажных домов с узкими окнами перед ним вместо торговой площади вдруг открылась разноцветная улица из плотно стоящих бок о бок лавок, на распахнутых ставнях которых висели отрезы тканей и грозди уздечек, яркие ковры и расписные щиты. Босые зазывальщики бегали туда сюда, хватая за рукава, толкая, перекрикивая друг друга, убеждая отпробовать копченой рыбы или горячих пирогов, пощупать сукно или железо, оценить кувшины или соль. Местами над лавками были видны вторые этажи — судя по заставленным слюдой окнам, не с кладовыми, а с жилыми комнатами. Кое-где от лавок к лавкам тянулись парусиновые навесы, суля покупателям защиту то ли от солнца, то ли от дождя. А может, от всего сразу — только заходи да кошель свой скорей развязывай!

  28