очень нудно 
150 
Примерно через неделю она въезжала верхом в Сан-Диего, узнав, что в следующую пятницу отплывает нужный ей пароход. Она заказала билет до Сан-Франциско.
Когда она вернулась, отца дома не было. Вероятно, отправился выпивать и играть в карты с кем-нибудь из своих закадычных друзей. Крепко обняв мать, она прошептала:
— У меня есть кое-какие деньги. Если я дам их вам, ваш муж узнает об этом?
— Да, — просто ответила Элис. — Я скажу ему.
Байрони в недоумении отступила, всматриваясь в лицо матери.
— Почему?
Глупый вопрос, почти сразу подумала она, а в ушах все звучали слова матери об отцовских разочарованиях.
— Поедем в Сан-Франциско вместе, — предложила Байрони.
— Мне очень хотелось бы побывать у тебя, моя дорогая девочка, но…
— Понимаю. Не понравится вашему мужу.
— Я нужна ему, Байрони.
— А как насчет того, что нужно вам?
Мать непонимающе посмотрела на Байрони, и та глубоко вздохнула. Неужели она не могла ничего для нее сделать?
Несколькими днями позже Мэдисон Девит не явился вечером к ужину. Байрони обрадовалась, но Элис очень расстроилась. Она вздрагивала при каждом звуке и в смятении заламывала руки.
«Может быть, он напился, и лошадь сбросила его в канал?» — подумала Байрони. Она пыталась пристыдить себя за подобные мысли, но это у нее не получалось.
Отец действительно напился, но до смерти ему было далеко. Следующим утром Байрони услышала перед домом его грубые крики и тихий, умоляющий голос матери. Она быстро застегнула платье и устремилась по лестнице вниз. Во дворе она на секунду остановилась, скованная охватившим ее холодом.
— Ты, сука несчастная! — орал во все горло Мэдисон Девит на сжавшуюся от страха жену.
— Тебя ждет завтрак, Мэдисон. Иди в дом, немного отдохни и поешь. Тебе станет лучше.
— Какого дьявола! С чего бы это от твоей мерзкой стряпни мне стало лучше? Черт возьми, женщина, я проиграл все деньги!
Байрони постояла с закрытыми глазами. Мучился он потому, что был в стельку пьян.
— Прошу тебя, Мэдисон, — шептала Элис, — иди в дом, ляг и поспи.
Байрони увидела, как он поднял руку и опустил ее изо всей силы на плечо матери. Та зашаталась, и ее глаза наполнились слезами.
— Лечь! С тобой? Господи! Во всем виновата эта потаскушка! Если бы ее здесь не было, ты бы и пикнуть не посмела!
— Я ничего не сделала, Мэдисон, правда.
Прощу тебя…
Он снова ударил ее, на этот раз кулаком.
— Оставьте ее в покое, вы, подонок!
Байрони слишком поздно поняла, что стояла перед ним без всякого оружия, которое позволило бы ей защитить себя и ребенка. Она повернулась и убежала обратно в дом.
— — То-то же, потаскуха! — кричал он ей вслед. — Беги! Я все равно поймаю тебя и уж тогда покажу!
Но Байрони вернулась прежде, чем он пустился за ней. В руках у нее была плетка.
— Прочь! — потребовала Байрони убийственно спокойным голосом. — Если вы еще раз к ней прикоснетесь, я убью вас.
— Тупая потаскуха, — прищурившись, зашипел на дочь в пьяной ярости Мэдисон. — Ты этого не сделаешь. — Он медленно занес руку и снова ударил жену.
Байрони побагровела. Она ринулась к нему с поднятой плеткой.
— Только посмей меня тронуть, девчонка, и я посмотрю, что ты родишь.
Плетка со свистом опустилась ему на шею и грудь.
— Грязный мерзавец! — кричала Байрони. Она стегнула его изо всех сил по животу. Мэдисон с воем упал на спину. Она нанесла еще один удар, раскроивший ему щеку. Он с криком катался по грязи, схватившись за окровавленное лицо.
— Байрони, прошу тебя, не делай ему больно!
Она безучастно обернулась, услышав слова матери.
Та ухватилась за грозное оружие Байрони. По лицу ее текли слезы, и все же она стремилась защитить мужа.
Я хочу его убить.
Байрони пронзила страшная мысль. Если она ударит его еще раз, то станет такой же, как он. Если ударит его снова, мать возненавидит ее и проклянет навсегда. Байрони отшвырнула плетку в сторону.
— Буду рада, если вы умрете, но убивать не стану, — проговорила она.
— Я выбью из тебя дурь, потаскуха! — рычал Мэдисон Девит, поднимаясь на ноги.
Внезапно послышались громкие аплодисменты.
Байрони медленно обернулась и увидела в нескольких футах от себя собственного мужа. Она не верила своим глазам.
— Я горжусь тобой, Байрони, — улыбаясь похвалил он жену. И повернулся к стоявшему с разинутым ртом ее отцу. — Что же касается вас, если только вы посмеете поднять руку на мою жену или на ее мать, я убью вас с величайшим удовольствием.
150 
