Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
147 
Он привлек Кассию к себе. Она беспомощно цеплялась за него руками, потом вдруг замерла — тело ее вновь пронзила боль.
— Помоги же, — шептала Кассия. — Что со мной?
Грэлэм уже знал, что это выкидыш. С удивлением он услышал собственный спокойный и ровный голос:.
— Все будет хорошо, Кассия. Позволь мне помочь тебе лечь в постель. Я позову Итту.
Де Моретон бережно поднял жену и уложил в постель. Она смотрела на него широко раскрытыми глазами, полными ужаса.
— Все будет хорошо, — повторил он, скорее чтобы успокоить себя, чем ее, — не шевелись.
Грэлэм направился к двери, потом рывком открыл ее, и за этим последовал громоподобный рев — он звал Итту.
Итта даже не обратила внимания на наготу своего лорда. Она задыхалась от испуга и быстрой ходьбы, кое-как натягивая платье.
— Кровь, — тихо сказал ей Грэлэм. — Боюсь, она потеряет младенца. Она ведь беременна?
Итта почувствовала, как вся холодеет.
— Да, — подтвердила она шепотом.
Старая нянька некоторое время стояла как в столбняке и смотрела на Кассию, лежащую в луже крови, потом, испустив отчаянный крик: «Моя крошка!» — Итта подбежала к постели и схватила Кассию за руку.
— Что мне делать? — глухо спросил Грэлэм из-за ее спины.
Итта попыталась взять себя в руки.
— Нам нужны чистые тряпки, милорд, и горячая вода. Мы должны сделать все, чтобы она не истекла кровью и не умерла к утру.
Грэлэм тотчас же повернулся и остановился, только услышав крик Итты:
— Милорд, ваша ночная рубашка!
Глава 31
— Ты знала, что она ждет ребенка?
Доброе лицо Итты искривилось как от боли.
— Знала, милорд, и собиралась сказать об этом ей, когда бы она сама не поняла этого.
— Жаль, что ты не сказала ей раньше, до того, как она вздумала играть в мужские игры.
— А разве вы не знали, милорд?
Грэлэм сделал жест рукой, не оставлявший сомнения в его значении. Он очень хотел прикрикнуть на старуху, объяснить ей, что он мужчина и не его дело обращать внимание на женские недомогания. Но он сдержался. На самом деле его уже давно беспокоило, что у нее не было обычных кровей. А разве он не заметил, что ее груди округлились, стали полнее?
— И какой срок у нее был? — спросил Грэлэм.
— Небольшой, — ответила Итта, — месяца два, не более.
Он смотрел на жену, спавшую после новой порции отвара, приготовленного ей нянькой. Она была так бледна, будто в теле ее совсем не оставалось крови. Ее ночная рубашка, запачканная красным, лежала на полу, завернутая в тряпки. Грэлэм судорожно сглотнул:
— С ней будет все в порядке?
— Да, кровотечение прекратилось. — Итта беспомощно терла свои узловатые руки одна о другую. — Надо было ей сказать. Но я подумала, что, раз теперь она замужняя леди, а вы опытный мужчина, она поймет, что…
Грэлэм только отмахнулся от ее объяснения. Он чувствовал себя беспомощным и раздраженным.
— Я женился на девочке, — сказал он резко. — Как можно было ожидать, что она все знает о том, как живет и действует женский организм?
— В последнее время, милорд, ее занимало другое, — Итта посмотрела ему прямо в лицо.
— Да, она училась ездить на лошади по-мужски и пыталась овладеть мужскими воинскими искусствами.
— В том не было ее вины, — возразила старуха твердо
— Так она тебе в конце концов призналась, что солгала мне? Обо всем, что случилось прежде?
— Моя госпожа не лжет, милорд.
Грэлэм фыркнул.
— Ты плохо ее знаешь. Но теперь это не важно. Иди спать. Я позову тебя, если она проснется.
Итта задержалась, осуждающе глядя на хозяина, у нее было огромное искушение сказать ему, какой он глупец, но она заметила страдание в его темных глазах и придержала язык. Этот грубый рыцарь неравнодушен к Кассии, подумала она, но насколько сильно его чувство?
Шаркая, старая нянька вышла из комнаты, кости ее скрипели от усталости.
Проснувшись, Кассия недоуменно замигала от яркого солнечного света, струившегося в окно спальни. К ней вернулись воспоминания, и она замерла, ожидая страшной боли. Но боли не было. Она чувствовала себя усталой; ей казалось, что все ее тело избито. Она криво улыбнулась, припомнив, какому испытанию подверглась накануне.
Но кровь! Что же с ней случилось?
— Вот, выпей это.
Кассия медленно повернула голову на голос мужа. Потом почувствовала, как его рука скользнула ей под голову, приподняла ее с подушек, и ей пришлось пить какой-то сладкий отвар.
147 
