Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
13 
«Не засыпает», – с тоской думала Катя.
Придется его гнать. Как же его поделикатнее выставить? Он ведь отцу нажалуется. А тогда – прощай работа, и жилье, и Питер с институтом, и здравствуй, Псковский педагогический и вечная тоска.
– Зачем нам всякие там ухаживания, цветы, кино и прочая пошлость? – продолжал токовать Сережа. – Давай, заинька, всё это пропустим. Дай своей страсти вырваться на свободу! Тебе даже не надо мне ничего говорить. Когда преодолеешь робость – через полчасика, например, – просто намекни. Только откровенно, чтобы я сразу догадался. Не надо всяких там томных взглядов – я в этом ни фига не понимаю. Лучше расстегни кофточку. Ты чулки, кстати, с подвязками не носишь? Зря. Завтра же купи – очень возбуждающе…
«Вот маньяк-то. Чулки ему с подвязками. Они тут в Питере все такие эстеты?» – невольно подумала Катя.
Поймав Сережин мутный взор, она решила, что гость уже почти готов.
– Ты не устал? Спать случайно не хочешь? – осторожно спросила она.
– Хочу! – обрадовался Сережа. – Люблю прозрачные намеки! Сейчас прогуляюсь до сортира, вернусь и будем спать. А потом вместе примем душ!
Сережа наконец разжал объятия, с Катиной помощью оторвался от кровати и, пошатываясь, побрел в сторону кухни. С отвращением посмотрев ему вслед, Катя решила – обойдусь без деликатности. Просто скажу: «Пошел вон, пьяная свинья» – и вытолкаю за дверь. И черт с ней, с работой.
– Я сейчас… – бубнил Сережа, пошатываясь, пробираясь к туалету. – Я, типа, отлить. А ты, типа, подумай, чё нам это… – напрягся, пытаясь сформулировать мысль, потом выдвинул челюсть и объявил под веселое журчание: – Я тут хозяин! Хочешь, ик, пользоваться моим гостеприимством – посмотрим, ик, на твое поведение!
Сережа вышел из туалета, застегивая ширинку.
– Надо, ик, водички попить… – бормотал он, направляясь на кухню. – И – раскрепощенный секс! Пришла пора прощаться с девственностью!
Перед его внутренним взором вставали смутные образы разнообразных соитий, почерпнутые из Интернета и порнографических фильмов.
– Разнузданный секс! – провозгласил он, вваливаясь на кухню.
И остолбенел.
На кухне был человек. Невысокий, толстый, он что-то искал в кухонном шкафчике.
Сережа, хоть и пьян был, но мгновенно вспотел от страха.
Вор? Нет, вряд ли. Значит, кто-то из папашкиных служащих или коллег. Теперь настучит…
«Во, блин! Влетел! – подумал он. – Хотя что я сделал? Да ничего!»
Сережа приосанился и сказал:
– Добрый вечер!
Мужик мельком взглянул на него и кивнул.
В папашкином офисе Сережа его раньше не видел.
Мужик между тем делал что-то странное. Достал из шкафчика соль, взял со стола дохлого голубя (Сережа только сейчас его заметил) и принялся посыпать эту гадость солью.
– Э-э-э… А что это вы делаете? – растерянно спросил Сережа.
– Солю, – добродушно пробасил мужик. – Ты когда-нибудь ел птицу без соли, человечек?
Сережа, обалдевший, помотал головой.
– И правильно! – одобрил толстяк. – Редкая гадость. А с солью – совсем другое дело!
И тут, к ужасу Сережи, мужик откусил головку дохлой птички вместе с клювом и перьями и разжевал.
– Фкушнятина, – сказал он, громко хрустя косточками.
Этого зрелища Сережин желудок перенести не смог. Содержимое его рванулось наружу, а сам Сережа стремглав метнулся в туалет.
Через несколько минут он, почти трезвый, испуганно-рассерженный, появился перед Катей, по-прежнему пребывавшей в мучительных раздумьях.
– У тебя на кухне – какой-то мужик! – обвиняющим тоном заявил Сережа, не обратив внимания на то, что Катя не только не разделась, но, наоборот, застегнула всё, расстегнутое Сережей.
– Какой еще мужик? – не поняла Катя.
– Такой! Толстый. С голубем! Ну-ка пошли! – Сережа решительно ухватил ее за руку.
На кухню, впрочем, он вошел вторым, ловко выдвинув Катю вперед.
На кухне никого не было.
Зато Катя увидела у батареи знакомую голубиную лапку.
– Где он? – Не увидев толстяка, Сережа вновь обрел уверенность. – Сбежал?
– Кто? – невинно спросила Катя, незаметно запинывая улику под батарею.
– Мужик! Тут был мужик! И жрал сырого голубя!
«Если он расскажет отцу, меня непременно выгонят», – подумала Катя.
– Какого голубя? – спросила она, постаравшись, чтобы голос ее звучал спокойно и уверенно. – Тут никого нет!
– Как это нет! – Сережа шумно потянул воздух. – А почему тогда тут воняет! Говори, кто это?
13 
