24 
Подавленная и растерянная, Зарабет молчала. Магнус развернулся и пошел прочь, но вдруг остановился и бросил, не оборачиваясь:
– Ты просто дрянь, Зарабет, и я искренне надеюсь, ты получишь от жизни то, что заслуживаешь.
Викинг уходил, и полы его широкого плаща развевались на ветру. Зарабет смотрела вслед, и такая невыразимая боль разрывала ее сердце, что хотелось закричать. Она с трудом овладела собой, находя утешение только в одной мысли: теперь Лотти ничто не угрожает. Вот вызволит сестру, вернется к Магнусу и все объяснит ему. Он поймет, и все будет хорошо.
Зарабет даже не шевельнулась, когда услышала над ухом вкрадчивый голос Олава:
– Ты хорошо сыграла, Зарабет. Я боялся, что в последний момент эгоизм помешает тебе. А теперь пойдем домой, девочка. Скоро Лотти вернется к тебе. И все будет по-прежнему.
Она ничего не ответила и отвернулась, чтобы уйти.
– Стой, Зарабет! Куда ты идешь?
– К Кейту и Токи. Я сама заберу Лотти.
– Девчонка спрятана в другом месте. Тебе придется подождать, пока я сам приведу Лотти домой.
Зарабет растерялась, не зная, как поступить; голова кружилась, мысли путались.
– Тогда пойдем со мной, Олав.
– Нет, не сейчас. Завтра. Тебе нужно успокоиться и прийти в себя.
Зарабет подчинилась. Она видела, что Олаву нравится ее покорность, и решила дождаться момента, когда отчим будет занят в лавке с покупателями, чтобы самой потихоньку ускользнуть. Но это была напрасная надежда.
– Не выходи из дома. – Олав остановил падчерицу у самых дверей. – Иначе и ты, и девчонка пожалеете об этом.
Пришлось остаться, но смириться с поражением она не могла. Зарабет приготовила на ужин картофель с луком и жареную говядину, а в стакан Олава подсыпала дурманящий порошок. Отчим держался так, как будто был ее мужем и их связывали крепкие семейные отношения. Через десять минут после ужина Олав стал клевать носом и уснул прямо за столом, уронив голову на руки. Зарабет тихо поднялась и подошла к нему. Отчим громко храпел – ясно, что разбудить его в течение ближайших нескольких часов будет невозможно.
Наконец-то!
Кейт тоже занимался торговлей. Год назад заезжий викинг чуть не убил его за то, что сын Олава продал шкурки, попорченные молью. Зарабет решила утаить от Кейта истинное положение дел, потому как он не задумываясь убил бы отца, узнай, что тот прочит ее себе в жены.
Зарабет бежала по улице. Надо поскорее освободить Лотти и скрыться, а что потом произойдет между отцом и сыном, уже не важно! Наконец она остановилась у небольшого дома, окно которого было затянуто бычьим пузырем. Изнутри доносились голоса, а если прижаться к окну лицом, то можно было разглядеть силуэты людей.
– Говорю тебе, безмозглый недоумок, что она уже у Олава в постели!
Зарабет узнала высокий визгливый голос Токи и, затаив дыхание, прислушалась.
– Я обещал ему спрятать девчонку, – отозвался Кейт, и Зарабет по голосу поняла, что он пьян. – И я буду держать ее у себя до тех пор, пока отец не придет. Он будет рад, если я выполню его просьбу, и наградит нас за это.
– Ха! Да Олав скорее наградит эту маленькую сучку Зарабет, чем собственного сына! Это правда, Кейт, потому что он из кожи вон лезет, чтобы только оставить ее в Йорке у себя под боком. Зарабет из-за него отказала викингу и заставила жениха поверить в то, что не хочет выходить замуж. Об этом весь город говорит!
Кейт пробормотал что-то в ответ, но Зарабет не разобрала слов. Он был сильно пьян, и Токи это раздражало все больше и больше.
– Дурак, тупое животное! До чего же ты жалок!
Ну что ж, Кейт и Токи обрадуются, когда узнают, что она с Лотти убежит к Магнусу. А потом пусть Олав объясняется со своим сыном.
Зарабет медлила, ее спокойствие и уверенность таяли, уступая место страху. Токи перестала пилить мужа, который, похоже, задремал, и, услышав тихий стук, распахнула дверь.
– Ты!
– Да, это я, Токи. Позволь мне войти. Нам с тобой нужно поговорить. Клянусь, тебе понравится то, что я придумала.
Глава 7
– Я не желаю тебя слушать, Зарабет! Ты лжешь мне, я тебе не верю!
Зарабет призвала на помощь все свое терпение, чтобы преодолеть упрямство и недоверие Токи.
– Я не лгу. Мне нужна Лотти. Отдай ее, и я навсегда покину Йорк. Вы больше никогда меня не увидите, и Олав станет добрее к своему сыну. И щедрее. Я говорю правду, Токи. Зачем мне лгать, сама подумай?
Токи была вне себя от злобы и зависти. Она всей душой ненавидела дочь чужеземки, которая подчинила себе Олава и заставила его отвернуться от собственного сына. Ненависть, которую Токи испытывала раньше к Маре, после смерти несчастной перенеслась на Зарабет. Токи больше всего на свете хотела, чтобы эта девушка исчезла из их жизни, а еще лучше – умерла. И все же не могла поверить ей.
24 
