41 
Каллас не успел вырезать его сердце, и сейчас принц этого не допустит.
— Как, принц? Ты не хочешь поразить меня громом? Молчалив, как камни, разбросанные у твоих сапог!
Принц откинулся на каменное копье, стоявшее в небольшом кругу камней, вздымавшихся в воздух на восемь футов и, возможно, находившихся здесь с начала времен.
Приняв вид дерзкий и небрежный, он сказал голосом спокойным и глубоким, как окружавшая их ночная тьма:
— К чему мне поражать тебя громом, старик? Ты для меня ничто. Комочек грязи на подошве, гнойный нарыв на ослиной заднице.
Жрец величественно выпрямился.
— Мне это не нравится, принц! Я первый советник Брешии. Ты узнал меня еще в чреве матери. С тех пор как маленьким мальчиком произнес первое заклинание. Взгляни на себя! Едва держишься на ногах! Прислонился к одному из Дайвов, чтобы не упасть. О нет, ты не сможешь ничего мне сделать. Так передал мне дух. Ты беспомощен и одинок. И вся твоя сила ушла как песок сквозь пальцы.
— По-моему, ты выпил чересчур много вина, старый стервятник! Считаешь меня беспомощным? Одним мановением руки я могу превратить тебя в красноголовый мухомор!
Принц щелкнул пальцами, и Каллас, проворно подскочив, взвыл на весь лес.
— Не ори!
Старик громко запыхтел. Принц хотел было заверить, что предпочитает его именно в таком виде, скрюченным и дряхлым, но внезапно краем глаза уловил какое-то шевеление. Но если быстро повернуть голову, он ничего и никого не увидит.
Принц повернулся. Ничего.
Он кивнул. Теперь все понятно.
Нечто странное — это остатки видения с последнего полнолуния, когда он обрушил наказание на головы злосчастных смертных трусов, пытавшихся убить найденную ими ведьму. Бедняга потеряла сознание от собственного зелья.
Принц покачал головой, отпуская видение.
Ему нужно найти его собственную ведьму. Она сбежала от него, но он обязательно ее отыщет, хотя не знал точно, как именно. Ничего, об этом он побеспокоится позже. Зато точно знал: Брешия где-то здесь. В заповедной дубовой роще. В конце концов, эта роща — ее.
Он решил игнорировать Калласа. Древнее собрание бороды и костей больше не пыхтело. И не осмеливалось открыть свою беззубую пасть.
Принц вдруг осознал, что Каллас, конечно, его боится. Для этого у него все причины. Принц считался одним из самых могущественных волшебников всех времен. Старику, конечно, это было известно.
Принц подступил к Калласу, возвышаясь над ним едва ли не на голову. Тот съежился. Ничего, пусть трясется! Пусть стучат зубы, хотя их осталось так мало, что вряд ли эффект будет заметным!
Он не спеша обвел кончиком пальца губы Калласа. Пушистая борода щекотала кожу.
— Ты привел с собой других жрецов, Каллас? И они ждут твоего сигнала, чтобы на меня напасть? Пусть поблизости прячутся десяток… нет, сотня таких же стариков и тысяча призраков! Я всем отрублю головы и сплету из седых бород поводки для собак! Или превращу в черные скалы, омываемые неумолимыми волнами. Как тебе такая участь, Каллас?
—Думаю, принц, тут что-то не так! И хотя ты — сама надменность, странные вещи происходят здесь. То, чего я не в силах понять. А ты понимаешь? Только нечего мне угрожать: я не хочу тебе зла! Говорю же, взгляни на себя: ты кажешься куда более грозным, чем твой отец, когда по его приказу прилив захлестнул тот жалкий городок Лондиниум, который лежит отсюда к востоку.
— Вряд ли он сделал это по своей прихоти. Насколько мне известно, в тот раз толпа забивала камнями старика, которого кто-то обвинил в колдовстве. Он прекратил расправу.
— Но почему он просто не поразил всех громом?
Принц пожал плечами:
— Старался держать себя в руках и громко выдохнул, чтобы успокоиться. Но его дыхание пригнало гигантскую волну, залившую всю землю.
— Да. И тот старик, которого он спасал, утонул вместе с остальными. И ты, как отец, предпочитаешь разрубить человека надвое, вместо того чтобы просто щелкнуть пальцами и превратить его в едкий синий дымок или тарантула.
Принц задумчиво погладил подбородок.
— Да… давно я не вспоминал о пауках. Но скажи мне, Каллас, ты здесь один?
— Как видишь, принц, как видишь.
— Почему?
Каллас склонил голову набок, нахмурился, дернул себя за бороду, но под конец просто покачал головой:
— Не помню. Все это крайне странно. Не находишь, что это более странно, чем призрак, желающий совокупиться со смертным?
— Тут ты прав, Каллас. Более чем. Значит, оба не знали, как попали сюда…
41 
