Последние отзывы

  17  

Ну что же, Паши нет, а мне все равно придется рискнуть жизнью и через опасный танцпол, сильно напоминающий поле боя, подобраться к объекту поближе. Попытки с третьей мне это удалось. Осторожно обогнув танцующих и всего лишь раз получив локтем по уху, я оказалась зажатой в угол буквально в нескольких сантиметрах от самозабвенно пляшущего Фила. Я смотрела буквально ему в глаза, но он меня не замечал. Но вот музыка заиграла что-то медленное, тягучее, пары стали расходиться по своим углам, а те, кому не досталось места даже у стеночки, плавно вытекали в холл. Филипп, кивнув блондинке, отошел к стенке и стал рядом со мной.

– Извините, а вот этот танец как называется? – встав на цыпочки, крикнула я в ухо парня.

Он вздрогнул и обернулся. В первое мгновение мне показалось, что меня грубо пошлют, но мой вид, похоже, смягчил его гнев.

– Это бачатта. А вы новенькая?

– Да, меня друг пригласил на танцы. А сам не пришел. – Я отчаянно заморгала, пытаясь выдавить хоть слезинку. – Представляете, я ему уже чай заказала, пирожные… А его все нет! Мне самой все съесть пришлось, а я на диете!

Тут я представила рожу Павла, которого в награду за опоздание ждали бы на столике пирожные и ваза с цветами, и из глаз без всяких усилий брызнули слезы. Закрыв лицо руками и задыхаясь от смеха, я продолжала:

– Ну что же ему не хватает? Я для него на все готова! Вот, недавно золотую цепочку продала, чтобы ему в подарок хороший одеколон купить! А он! На танцы! Не пришел!

Моя истерика, похоже, возымела действие. Филипп ласково дотронулся до моей ладони, закрывающей лицо:

– Такая красивая девушка не должна плакать. Давайте я с вами потанцую.

– Я плохо танцую… Вам не понравится… – пролепетала я, в душе празднуя победу.

Поскольку центр зала был свободен, мы без особых помех потанцевали. Бачатта отличалась от сальсы не только ритмом, но и движениями, надо было тесно прижаться друг к другу и делать шаги из стороны в сторону, неистово вращая бедрами. Филипп вел великолепно, его объятия были нежны и, не скрою, очень даже приятны. Я прикидывала, как бы начать разговор об Алене, и в этот момент в зале по-явился Паша. Он мгновенно сориентировался в обстановке и бросился ко мне:

– Полечка, я пришел!

– Пашенька, дорогой! Наконец-то! – протянула я, мысленно посылая дурачка к такой-то бабушке.

Филипп растерянно разжал объятия. Возможно, его поразил внешний вид редковолосого и почти беззубого Паши, ради которого я была готова на любые жертвы. Но как бы то ни было, мой план рухнул, теперь Фил решит, что халявных пирожных ему не обломится, халявного секса тоже, и пойдет он танцевать с другими любительницами красивых мужчин. А я так ничего и не выясню. Другого раза у меня не будет, времени нет, оно стремительно утекает. И я решила идти ва-банк:

– Пашенька, милый, я так боялась, что тебя тоже убьют!

На лице Павла отразился неподдельный, панический ужас. Челюсть отвалилась, изо рта потекла струйка слюны. Обсуждать данный вопрос он, разумеется, был не в состоянии. Я повернулась к Филу:

– У него сегодня сестру убили, Алену.

– У него убили сестру, а он пошел на танцы? – изумился Фил. – Я фигею, дорогая редакция.

– Я его сюда пригласила. Тут могут быть люди, которые знали его сестру. Нам нужны свидетели.

– Она ходила в это кафе? – заинтересовался Фил. – Часто? Как она выглядела?

– Она такая вот… – Паша начал выписывать руками затейливые фигуры, которые, очевидно, должны были обозначать Аленины прелести. Я не могла удержаться от неуместного смеха – не хотелось бы мне повстречать в темном переулке то чудовище, которое он так красочно изображал. Насколько я поняла по его жестам, у его сестры было три груди, причем две сзади, огромная задница и крошечная лысая голова.

– Он всегда такой или от расстройства рехнулся? – интимно наклонившись ко мне, прокричал прямо в ухо Фил.

– От расстройства, – с трудом прекратив смеяться, отпарировала я. – Кстати, я вспомнила! Она мне говорила, что встречалась с неким Филиппом, мужем деканши своего института. Нам сказали, что этот Филипп ходит на сальсу – и вот мы тут. Ты его не знаешь? Говорят, высокий, смуглый, красивый.

Или Филипп был прирожденным артистом, или он в самом деле неподдельно испугался. Сначала он молча смотрел на меня, потом начал резко бледнеть. Его смуглые щеки стали цвета серой войлочной подошвы.

– Это которую Алену… Смирницкую?

– Ты ее знаешь? А Филиппа? Где он? Сегодня не пришел на танцы?

  17