Последние отзывы

  126  

– Гарри нет! Ты этим ей не поможешь! – чьи-то руки били его по щекам.

Боль в ногах утихала. Гарри словно выныривал из глубины. Дамблдор и Люпин держали его за руки и плечи. Дамблдор надел на шею Гарри амулет. Боль прекратилась.

– Ты напрасно себя терзаешь. Ты не можешь забрать эту боль у Гермионы на таком расстоянии.

В лицо Гарри ударила горячая волна сострадания, исходящая от Люпина. Дамблдор прикрылся надежным блоком. Гарри попытался вскочить, но руки Ремуса крепко его держали.

– Я должен её спасти, Ремус! – воскликнул Гарри. – Пусти меня! Я не хочу, чтобы Гермиона погибла, как мама!

Ремус побледнел. В голове Гарри за несколько секунд пронеслись мысли о родителях. Они погибли, защищая его. Отец пытался дать возможность спастись Лили, она, совершенно забыв, что в ней зародилась новая жизнь, прикрывала своего первенца – бесконечно любимого сына. Наверное, им, как ни ужасно это звучит, повезло: мама умерла почти сразу после того, как погиб отец, мучалась недолго. Если бы Гарри мог, он, ни секунды не раздумывая, отдал бы свою жизнь, если бы это спасло Гермиону, прекратило её страдания. А ведь они продолжаются, Гарри знал это, хотя волшебный амулет Дамблдора перекрыл его чувствительность. Для того чтобы он, Гарри, жил дальше, Дамблдор пожертвует Гермионой.

Охватившая его ненависть была похожа на пламя. Люпина отшвырнуло в сторону. Однако секундой позже что-то незримое и тяжелое прижало Гарри к полу так, что он едва дышал.

– Профессор Дамблдор, - с трудом поднялся Люпин. – Гарри в отчаянии. Я не могу на это смотреть!

– Но он ничем не может помочь девушке! Так, по крайней мере, страдает только она, нет смысла, чтобы от боли мучался и Гарри! – строго ответил директор. – Ремус, ты ведь не хочешь, чтобы Гарри погиб!

– Да, сэр, - опустил голову Люпин.

Дамблдор сурово посмотрел на него.

– Побудь с мальчиком, - уже мягче произнес профессор и вышел из кабинета.

Гарри попытался снять с себя амулет, но заклинание не пускало его.

– Его нельзя снять без контрзаклинания, - произнес Люпин, садясь рядом с Гарри.

– Зачем это делается? Я все равно чувствую, что ей больно! Ремус, выпусти меня!!! – умоляюще простонал он.

– Гарри, я не могу, - виновато ответил Люпин.

– Пожалуйста! Я не выдержу этого! – в отчаянии прошептал Гарри. – Я не хочу жить, если она погибнет!

Гарри извивался, пытаясь вырваться. Ему казалось, что он сходит с ума. В голове звенело, и душераздирающий, исполненный сочувствия взгляд Люпина только все усугублял. Гарри полностью отбросил блок, все ещё пытаясь удержать связь с Гермионой. Теперь все её ощущения чувствовались словно сквозь помехи. Пытка прекратилась, но её ноги болят.

– Пока достаточно, - еле слышно прошелестел голос. Взмах палочки – и сломанные кости срослись. – Через некоторое время ты прочитаешь следующую главу, детка. Хвост, дай ей воды.

– Гарри, пожалуйста, не надо так… Я знаю, что ты её любишь, - рука Люпина взяла его за плечо.

Гарри открыл глаза. Голова болела – кажется, он сильно бился ею об пол. Мама, отец – это мысли Люпина. Он думал о них, чтобы дальше удерживать Гарри.

– Вы же сами говорили, что я похож на отца, - произнес Гарри. – Разве папа не поспешил бы на помощь маме!

– Вряд ли бы твои родители сказали мне спасибо, если бы я отправил тебя на верную гибель! – как можно тверже постарался ответить Люпин.

После отчаянных рывков и ударов головой Гарри чувствовал себя выжатым. На смену возбуждению начало приходить оцепенение. Люпин что-то говорил ему. Гарри не вникал в смысл слов – общий поток исходящей от Ремуса грусти был наполнен желанием успокоить. А ещё он думал о Лили.

Она стояла, держа на руках маленького Гарри.

– Я знаю, что нам грозит опасность. Джеймс просил Сириуса, чтобы он позаботился о Гарри. Я не хочу думать о грустном, но если… Помоги Гарри и ты.

– Ремус, - позвал его Гарри, - ты знаешь, что я могу чувствовать то, что происходит с Гермионой?

Люпин покачал головой, его лоб покрылся испариной.

– Её мучает Волдеморт. Книгой пыток! – воскликнул Гарри, поднимая голову.

Люпин глотнул.

– Выпусти меня!

На несколько секунд Гарри показалось, что он убедил.

Лили прижала к себе годовалого малыша.

– Сириус очень горячий и неуравновешенный. Ты совсем другой. Если с нами что-то случится… я могу на тебя рассчитывать?

  126