Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
49 
К недостаткам работы можно отнести довольно тяжелый, сухой стиль повествования и избыточную детализацию, характерную для польской историографической традиции. Похвальная для ученого любовь к статистике переходит в цифроманию. Хотя вполне можно было бы привести только обобщающие данные, а десятки примеров заменить отдельными яркими цитатами — красочными рассказами как потерпевших, так и захлебывающихся от полученных эмоций свидетелей, и даже сдержанными показаниями обогатившихся.
Некоторые утверждения, наоборот, недостаточно внятно подкреплены примерами. В частности, говорится о том, что успехи танковой промышленности 19391941 гг. были вызваны в значительной степени трансфером германских технологий (с. 370). Однако положение повисает в воздухе. Хотя это могло бы стать сенсацией, если доказать, что знаменитый Т-34 был пущен в серию, а то и возник вследствие «посылок» Гитлера.
Положение о том, что СССР после смерти Сталина десятилетиями эксплуатировал Польскую Народную Республику (с. 300), как и других социалистических европейских сателлитов (с. 311), не подкреплено ссылкой ни на источник, ни на работу предшественников. Один раз указывается на конкретные механизмы этой эксплуатации — диктат выгодных для СССР обменных курсов валют, а также произвольную установку цен на товары при экспортно-импортных операциях (с. 363–366).
Но это касается лишь конца 1940 — начала 1950-х гг. Более того, в другом месте автор противоречит сам себе: заявляется о том, что экономики восточноевропейских сателлитов превратились в балласт для народного хозяйства родины мирового пролетариата (с. 368).
В странах бывшего Советского Союза в народе до сих пор бытует мнение о том, что «мы были нищие, а сами всех подкармливали». Может быть, это несправедливый стереотип. Но, с другой стороны, в 1965–1985 гг. независимые от Москвы Румыния и Албания жили похуже, чем накрепко пристегнутые к Советскому Союзу Венгрия («гуляш-социализм»), Чехословакия, ГДР («лучшая республика СССР») и Болгария («болгарский слон — младший брат русского слона»). Поэтому тезис о длительном советском обворовывании Центральной Европы требует обоснования.
Ограбление же в 1944–1953 гг. Германии и подвернувшихся под руку других стран представлено в книге хоть и излишне сухо, но по-настоящему развернуто и многомерно.
Дмитрий Хмельницкий
СТАЛИНСКИЙ РАСИЗМ
Советская история в свете общественных дискуссий
Писаная история сталинской государственности представляет собой странное и, строго говоря, неадекватное зрелище. Она изучена локальными и малосвязанными между собой кусками. Часто эти куски друг другу решительно противоречат.
Понятно, если бы в таком состоянии находилась история какой-нибудь древней цивилизации, не оставившей после себя достаточно письменных источников. В данном случае можно предположить, что дело не столько в нехватке информации, сколько в органических недостатках самой системы изучения этого куска истории. Что-то не то с методологией.
Лучше всего изучена тема «сталинские репрессии». Усилиями множества людей, в большинстве своем энтузиастов, а не представителей академического истеблишмента, и с помощью не столько российских, сколько зарубежных средств, создано связное представление о создании и способах функционирования системы концентрационных лагерей и о других вариантах массовых репрессий.
Вышли отдельные исследования об экономике, снабжении населения, культурной жизни (литературе, музыке, кино, архитектуре и т. д.), системе цензуры, внешней политике, структуре политической власти.
Эти работы, при всей их ценности, часто не связаны между собой и не ставят задачу дать обобщенное и более или менее исчерпывающее представление о теме исследования.
Яркое исключение из этого правила — книга американского историка Энн Эпплбаум «ГУЛАГ. Паутина большого террора», вышедшая по-русски в 2006 г.
Но она же и подтверждение вышесказанного. Автор очень четко указывает на нехватку материала и источников, неизученность множества аспектов темы, оставляет открытыми все вопросы, которые невозможно решить, исходя из имеющейся в распоряжении исследователей документальной базы. Собственно говоря, остается открытым самый главный вопрос — с какой целью Сталин создал под видом правоохранительной — псевдоюридическую, чисто мистификационную систему заполнения концлагерей бесплатной рабочей силой.
49 
