Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
28 
Виталий был мужчиной упертым и выносливым. Он все-таки выволок Грету на лестничную площадку. И тут собака со всей дури рванула вниз по лестнице, подальше от источника страшного запаха. А Виталик, чтобы удобней было псину тянуть, намотал поводок себе на руку. Ну она его за этот поводок до самого первого этажа по ступенькам и прокатила. Он всю пятую точку себе отбил, хорошо еще, что руки не лишился.
Около двери в подъезд, где Грета опять почувствовала медведя, ситуация повторилась. Виталий полагал, что все содержимое кишечника и мочевого пузыря собака оставила в квартире – ан нет, в подъезде куча была ничуть не меньше.
Ему в конечном итоге удалось вытащить псину во двор. Только непонятно зачем, ведь все свои собачьи дела она уже сделала.
Можете сами догадаться, каким образом хозяин затаскивал псину после прогулки домой. Весь подъезд, недолюбливавший Виталия, вышел посмотреть на этот цирк. А ведь следующим утром ему опять надо было выводить Грету на прогулку…
Ежедневно Маша с Галей наведывались в подъезд и обновляли медвежий запах на дверях. Думаю, что через несколько суток ловеласу действительно стало сниться собачье дерьмо.
Каждый день Виталий платил уборщице из домоуправления пятьдесят долларов за то, чтобы она убирала собачьи какашки в подъезде и его квартире. Женщина искреннее полюбила Грету и желала ей дальнейшего несварения желудка.
Уборщица надеялась значительно увеличить свое благосостояние, но ее мечтам не суждено было сбыться. Через неделю у Виталия сдали нервы и он с болью в сердце продал Грету своему знакомому, который жил в частном доме. Свежий воздух творит чудеса. Надо ли говорить, что на новом месте псина мгновенно излечилась от медвежьей болезни?
А Галя завернула медвежью шкурку с салом в пакет и запрятала подальше в морозильную камеру. Вдруг кому-нибудь из подруг пригодятся?
Глава 14
Господин Воблый прочитал мою статью, но не высказывал никаких комментариев. От волнения мои ноги под стулом отбивали беззвучную чечетку. Пауза затягивалась, и я не выдержала:
– Ну что? Подходит? Если нет, я могу переписать.
– Слог у вас хороший, – наконец отозвался главный редактор, – но вот содержание… Вам бы следовало предложить этот материал в «Клуб разъяренных дам» – есть такое издание?
– Вы не берете статью? – расстроилась я. – А я так старалась!
Кирилл Эммануилович вздохнул и ответил:
– Берем, но со значительными сокращениями.
Кстати, если кому интересно, через месяц этот материал появился в рубрике «Маленькие хитрости». Правда, он уменьшился до размера одного предложения и выглядел так: «Если вы не хотите, чтобы на даче собака подходила к вашей любимой клумбе, намажьте кирпич медвежьим салом и положите около цветов». Где читатели могут разжиться в Москве медвежьим салом, в журнале не сообщалось.
Воблый повел меня знакомиться с коллективом. Первым делом меня представили мужчине, одетому в джинсы и вытянувшийся на локтях свитер. Ему уже давно перевалило за сорок, а он все косил под студента-вечерника.
– Это наш внештатный автор Люся Лютикова, а это – Жора Сайко, журналист, который работает в «Собачьей жизни» со дня основания.
– Георгий Александрович, – буркнул коллега, хмуро разглядывая новоявленную конкурентку из-под кустистых бровей.
– Очень приятно, – отозвалась я.
– Наталья Натоптышева, наш верстальщик, – Воблый подвел меня к светловолосой женщине, сидевшей за огромным компьютером.
Я внимательно в нее вгляделась: среднестатистическая внешность, возраст около тридцати семи. Волосы красит дешевой краской, которая не прокрашивает полностью седину. В принципе, Наталья подходит под описание, которое дала Вера. С той только разницей, что у нее другое имя и короткая стрижка «паж», едва прикрывающая уши. Ну так ведь волосы можно остричь за пару минут.
Натоптышева посмотрела на меня каким-то затуманенным взглядом и рассеянно кивнула. А Кирилл Эммануилович тем временем шел дальше.
– Это Тонечка Кораблева, корректор. Очень ответственный человек, первой приходит на работу, а уходит последней.
Назвать эту женщину Тонечкой мог только человек, который был знаком с ней в лучшие ее годы. Сейчас этому бесцветному, вылинявшему созданию скорее подходило определение «тетка». Она была такой худой, что смахивала на синюшную советскую курицу. Впрочем, если Тоня отдохнет месяц-другой на Багамских островах, сделает укладку и макияж, то она вполне может выглядеть на сорок. Волосы у нее, кстати, светло-русые, редкого мышиного оттенка.
28 
