Последние отзывы

  15  

– Брр. Холодно, – сказала она, прижимаясь к Джеку.

Джек обнял ее, и она положила голову на его широкую грудь. Некоторое время они стояли молча, ощущая близость друг друга и созерцая безбрежный темный океан.

– Я не могу даже представить себе, как можно жить вдали от моря, – сказал наконец Джек.

– Я тоже, – согласилась Джессика, медленно проводя ладонью по его спине. – Но это, наверное, потому, что ты вырос на Западном побережье? – спросила она с любопытством.

– Да нет, не совсем так, – уклончиво ответил Джек.

– Ну, тогда на Восточном?

– Послушай, мне бы не хотелось говорить об этом, – заявил Джек несколько резковато.

Он выпустил ее из объятий, и Джессика почувствовала, что он весь как-то внутренне напрягся.

– Ну ладно, извини, – сказала она, не скрывая обиды.

Джек тут же пожалел о своей резкости.

– Нет, Джес, это ты меня извини. Пожалуйста, пойми: я не хотел тебя обидеть. Просто я изо всех сил пытаюсь забыть о своем прошлом. Мне не хочется много говорить о нем.

«Много! Это слишком уж мягко сказано», – подумала Джессика.

Но, когда Джек опять нежно притянул ее к себе, она тут же все ему простила.

– И к тому же, – прошептал он ей на ухо, – мне гораздо интереснее говорить о тебе. Мне очень многое хотелось бы узнать о тебе.

– В самом деле? – Джессику охватило радостное возбуждение.

– Конечно. И для начала мне хочется услышать, каково это – быть близнецами.

Джессика засмеялась.

– Да, нам многие задают этот вопрос. В общем и целом, это прекрасно. Лиз – самая лучшая сестра на свете. А иногда это очень удобно, когда есть человек, который внешне точная твоя копия.

И она рассказала Джеку про случай из своей жизни, когда она связалась с веселой компанией ребят из колледжа. С одним из них – парнем по фамилии Скотт – она оказалась где-то в лесной хижине и застряла там на всю ночь. На следующее утро она не смогла вовремя приехать в школу, и Элизабет не только выгородила ее перед родителями, но и дважды сдавала экзамен – один раз за себя, а второй – за Джессику.

– Боже, ну и влетело же мне от Лиз, когда я вернулась! – воскликнула Джессика.

Разговор постепенно перешел от семьи Джессики к ее друзьям и школьным датам. Джек все хотел знать. Не то чтобы Джессике это не нравилось, но в конце концов даже ей стало ясно, что для одного вечера рассказов о ее жизни было достаточно.

– И на этом кончается история о похождениях Джессики Уэйкфилд! – закончила она, обнимая Джека за талию.

Под тонкой тканью рубашки бугрились его мышцы.

– Ты прекрасная рассказчица, Джес, – сказал Джек ставшим вдруг хриплым голосом. – Я хочу назвать в честь тебя звезду. – Они посмотрели на небо, где каждая звездочка сверкала, как ограненный алмаз. – Вот эту, потому что она светит ярче других.

Джессика проследила взглядом за его протянутой вверх рукой.

– Но, Джек, это же Полярная звезда!

– Только не для меня. С этого момента она будет называться иначе. – Джек нежно провел пальцами по щеке девушки. – Теперь эта звезда будет называться Джессика, и, как только я взгляну на нее, я буду вспоминать тебя и этот чудесный вечер.

Сердце Джессики затрепетало, а затем бешено застучало. Вот что такое настоящая любовь! Она с обожанием смотрела на него: его глаза, прямой нос, точеные скулы, волевой подбородок, полные губы – все в нем казалось ей самим совершенством.

Их губы слились в нежном поцелуе, и он долго не выпускал ее из своих объятий.

5

На следующий день, после полудня, нагруженная папками с материалами для следующего номера «Оракула», Элизабет шла к дому Пенни Айала, рассеянно поддавая ногой гладкий круглый камешек. Теперь, когда болезнь Пенни больше не была заразной, Элизабет хотела показать ей все, что она подготовила. В одной из папок были собраны все фотографии, которые Элизабет отобрала для газеты, включая снимок Тэда Джонсона и два других таинственных снимка, подсунутых под дверь редакции. Она обнаружила их этим утром. На одном из них был директор школы, мистер Купер, ищущий что-то под столом, стоя на четвереньках. В том, что это был именно мистер Купер, не было никаких сомнений, потому что под столом блестела его огромная лысина, за которую ученики и прозвали его Медным Куполом. На втором был запечатлен Боб Руссо, самый строгий и придирчивый преподаватель: на лужайке перед школой он гладил крошечного восхитительного котенка, и на его обычно суровом лице застыло выражение неподдельного восторга.

  15