Глава 30

Я тоже поехала на Петровку, 38, правда, не в милицейской машине, а на такси. Позвонив с проходной Руслану Супроткину, я потребовала, чтобы мне сейчас же сделали анализ крови. Cito! Срочно!!!

Как ни странно, жених не стал спорить, а молча отвел меня в лабораторию. Улыбчивая медсестра, строя глазки Руслану, взяла у меня кровь из вены. Мы поднялись в кабинет капитана, чтобы дождаться результатов анализа.

До «часа Х» осталось чуть менее трех часов. Супроткин предложил мне чай или кофе, я от всего отказалась. Я сидела на стуле, раскачивалась взад-вперед и размышляла о том, женится ли Руслан на медсестре, если я все-таки умру. А если я все-таки не умру, то следует ли мне устроить скандал по поводу этой глазастой девицы?

К счастью, капитан не умел читать чужие мысли. Размешивая сахар в кофе, он сказал:

– Владу допросили, но она категорически отрицает свою причастность к убийству отчима. Также она не представляет, кто мог накачать тебя и Сильвию ядом.

– Она врет! – воскликнула я. – Это очень хитрая и изворотливая девица, я успела ее изучить! Я уверена, что Влада заходила в детскую и перевела часы! Вот спрашивается, зачем она в такую-то жару надела перчатки, а? Ведь это тоже улика!

Супроткин невозмутимо откусил печенье, прожевал его и отозвался:

– Ну, во-первых, перевод часов – это косвенная улика. А перчатки вообще не обсуждаются. Женщина вольна одеваться как угодно или вообще ходить голой, за это ее не посадят в тюрьму. Только штраф выпишут, за нарушение норм общественной морали, да и то вряд ли. А что касается доказательств, то Влада предъявила чек.

– Какой еще чек? – нахмурилась я.

– Чек из супермаркета, который расположен в торговом центре, где она искала костюм на свадьбу. На чеке стоит время: 12.57. Это значит, что в момент, когда Лисовику делали укол, она находилась в пятнадцати километрах от места убийства.

Я озадаченно примолкла. Что-то предусмотрительность Влады кажется мне подозрительной. Вот я лично никогда не сохраняю чеки, сразу выкидываю в мусорку, а у нее вдруг нашелся, и именно тот, который обеспечивает алиби.

– Значит, чек из супермаркета? А продукты, купленные по этому чеку, она предъявила?

– Продукты уже съели, – ответил капитан, – ведь прошло три дня.

– Чек оплачен по кредитной карте или наличными?

– Наличными. Я понимаю, куда ты клонишь…

– Вот именно! Она могла подобрать чужой чек позже, когда после убийства приехала в торговый центр.

– Теоретически – могла. Но пойми, у нас нет серьезных улик против Влады! Обвинение ей не предъявлено.

– Ладно, а что со Светланой? Ее нашли?

– Нет, – нахмурился Руслан.

Я вскочила со стула и принялась ходить по комнате, заламывать руки и стенать:

– Влада не признается, Светлану не нашли, а что же делать мне? Осталось три часа, потом я умру! Где взять противоядие?!

В этот момент открылась дверь кабинета. Медсестра лично принесла результаты анализов. Мелочь, но настораживает.

Изучив бумагу, Руслан сказал:

– Врачи никаких посторонних примесей в твоей крови не нашли. Хоть завтра в космос! Может быть, ты все-таки…

Он замолчал, но я и так знала продолжение:

– По-твоему, я все придумала, да? Ты считаешь, что я сумасшедшая? У меня паранойя, мания преследования?

Капитан стал с удвоенной силой жевать печенье.

– А у Сильвии тоже мания преследования? – не унималась я. – Ведь наши показания сходятся один в один!

После длительного молчания Руслан со значением произнес:

– Науке известны случаи коллективного помешательства…

Отчаяние охватило меня. Как доказать свою правоту, если тебе никто не верит? Что же делать? Надежда умирает последней, но, похоже, сейчас как раз пришел ее черед.

– Ой! – резко остановилась я.

– Что такое? – удивился Супроткин.

– Кольнуло в правом боку! Ой, еще раз! Кажется, началось! Умираю!

– Это печень, – спокойно отозвался жених. – Ты сегодня много сладкого съела?

Я бросила на него возмущенный взгляд: это же надо быть таким бесчувственным чурбаном! Однако боль отступила. Очевидно, мое время еще не пришло.

В этот момент у меня зазвонил телефон, на экране высветился незнакомый номер.

– Людмила Лютикова? – спросил женский голос.

– Я слушаю.

– Это Алла.

Пока я соображала, что за Алла такая, дама пояснила:

– Секретарь Дмитрия Солодкого из агентства «Прайм домашний персонал», помните?

– Конечно, помню! А в чем дело?

  69