180 
— А когда ты рассказал ей о своих проблемах, как она отреагировала? — спросил Мартинес.
— Жанин была просто в бешенстве! Она страшно разозлилась и стала говорить, что это я во всем виноват. Она даже хотела сдать меня полиции, потому что я, по ее мнению, этого заслуживал. — Шон тяжело вздохнул и понурил голову. — Короче, я влип в большие неприятности — и с ней, и вообще со всем.
— Если ты не заказывал убийство Дэвида Гаррисона, почему ты считал, что впутался в неприятности? — спросил Уэбстер.
— Потому что я сказал кое-что, чего не следовало говорить.
— А именно? — поинтересовался Мартинес.
— Я как-то сказал, что, мол, было бы здорово, если бы кто-нибудь запузырил этому Дэвиду Гаррисону в вену его любимую отраву, да побольше. Жанин тогда заметила, что мою шутку могут неправильно понять. А поскольку я был... в близких отношениях с Жанин, а Дэвид постоянно ее доставал, люди могли подумать, что я и в самом деле способен спланировать его убийство. — На глазах Шона выступили слезы. — Когда я пришел в полное отчаяние, Жанин все-таки меня пожалела. Даже обещала помочь мне, хотя и очень сердилась на меня. Господи, как я был счастлив, я повалился на пол и стал целовать ей ноги. Она мне поверила. Вряд ли вы поймете, что это для меня значило.
— Кажется, я начинаю понимать, — заметил Уэбстер.
— И как же она тебе помогла, Шон? — спросил Мартинес.
— Она дала мне взаймы денег, чтобы я мог расплатиться с Малкольмом — вот как. Дала мне денег из собственного кармана.
— Двадцать пять тысяч?
— Нет, десять.
— Наличными? — уточнил Мартинес.
Шон отрицательно покачал головой.
— Облигациями на предъявителя. Знаете, что это такое?
— Да, — ответил Уэбстер. — Но ведь облигации на предъявителя уже много лет не выпускаются. Где она их взяла?
— Не знаю, — пожал плечами Шон.
— Значит, Жанин дала тебе облигации на предъявителя, а ты передал их Малкольму Кэри?
Шон кивнул.
— А он что? — спросил Мартинес. — Он ведь требовал двадцать пять тысяч, а не десять.
— Он сказал, что на этот раз возьмет столько, сколько есть, и что я должен считать, что мне крупно повезло, — ответил Шон и замолчал.
— Ну, а дальше что? — подстегнул его Мартинес.
— Ничего. Жанин никогда больше об этом не упоминала. И я тоже.
— А откуда взялись слухи? — поинтересовался Мартинес. — Ведь в колледже все убеждены, что ты либо сам разделался с Дэвидом Гаррисоном, либо спланировал и организовал его убийство.
— Наверное, это Мэл начал их распускать. Я решил ему подыграть. Понимаете, я просто очень его боялся. Мэлу бы не понравилось, если бы правда выплыла наружу.
— Значит, ты никогда не был в квартире Дэвида Гаррисона? — задал вопрос Уэбстер и пристально посмотрел на Шона.
— Никогда!
— А все-таки, что ты делал с фотографиями Уэйда Энтони? — спросил Мартинес.
Шон покачал головой и вздохнул.
— Понимаете, перед вечеринкой... еще днем... Господи, какой же я был кретин! — Он снова вздохнул. — В общем, мы с Жанин здорово повздорили из-за Уэйда. Занимаясь турниром инвалидов... она стала проводить с ним много времени. А тут еще фотографии, на которых они были засняты вместе. Я знал, что для нее это просто работа, но все равно бесился. Он обращался с ней так, словно она была его собственностью! Командовал ею. Паралитик хренов! Короче, я рассказал про это Малкольму.
— И? — поощрил Шона Мартинес.
— Что я могу сказать? Не успел я оглянуться, как Мэл достал откуда-то фотографии Уэйда Энтони и сунул их мне под нос. И рожа у него при этом была какая-то странная. Снимки его, а не мои. А потом он начал убеждать меня, что нужно избавиться от Уэйда и что сделать это легче легкого. Но только он вошел в раж, как в дом ворвались полицейские.
— А почему тогда именно ты заталкивал фотографии в унитаз? — не унимался Мартинес.
— Я ведь уже говорил — просто с перепугу. Я начал хватать все, что под руку попадалось, и спускать в сортир.
— Что-то не больно все это похоже на правду, — с сомнением заметил Уэбстер.
— Тогда проверьте меня на детекторе лжи.
— Если ты врешь, теста на полиграфе тебе не пройти, — сказал Том.
— Поверьте мне, сэр, для меня это будет самый легкий тест из всех, которые я когда-либо сдавал, — криво усмехнулся Шон.
38
— Никак не пойму, что творится с молодежью. Они что, все сумасшедшие? — спросила Мардж, закрыв дверь в кабинет Декера.
180 
