72 
— А в чем еще я тебя обвиняла?
— Все время твердила, что я причина твоих мук.
— Это ты уже говорил.
— Извини. В общем-то все вспомнить трудно…
— А ты постарайся.
— Сейчас. Итак, еще я был виноват в том, что идет дождь, что у тебя было несчастливое детство, что…
— Оно было счастливым! — запротестовала Изабель.
— Ну значит, ты просто морочила мне голову. Но я на всякий случай извинился.
Она расхохоталась.
— Ты очень любишь преувеличивать. Уверена, что с другими, которым ты помогал, было не легче, чем со мной,
— Гораздо легче!
— Да что они, святые, что ли?
Дуглас передвинул поднос на край стола, словно из предосторожности и ответил:
— Ну-у… в общем-то это были, не совсем женщины. По крайней мере, не в прямом смысле слова.,.
Она перестала улыбаться.
— Да кто же они такие были?
— Кобылы, — наконец решавшись, отрывисто произнес Дуглас.
Изабель открыла рот. Но к его облегчению, нисколько не оскорбилась. Вместо этого она снова громко, расхохоталась.
— О Боже! Должно быть, ты боялся не меньше меня.
— Да уж…
— А ты хоть имел понятие, что надо делать?
Он усмехнулся.
— Не совсем.
Она хохотала до слез. Потом поняла, что может разбудить Паркера, и быстро прикрыла рот рукой.
— Но ты был такой… спокойный. Такой уверенный…
— Ага. Знаешь, чего мне это стоило? Я чуть не рехнулся от страха.
— Ты?
— Да, я. А ты еще орала на меня и всячески угрожала. От этого я чуть не впал в настоящую панику.
— Вовсе я тебе не угрожала. Перестань надо мной подшучивать. Я прекрасно все помню, У меня была ясная голова. Абсолютно. Ну раз-другой я, может, и повысила голос, чтобы ты мог услышать меня в другой комнате, но все остальное… Не было ничего из ряда вон выходящего.
— Изабель, мы говорим о родах или о чаепитии?
— Я никогда не бывала на чаепитии. Но рожать рожала. И хочу, чтобы ты знал: мои страдания ничто по сравнению с тем подарком, который я в конце концов получила. Ведь он прелестный.
— Кто это?
Она начала раздражаться.
— Мой сын! А ты думаешь, я о ком?
— Обо мне.
Изабель рассмеялась бы снова, если бы совсем не расчихалась. Дуглас дал ей чистый платок, велел немедленно спать и оставил наконец одну.
К его большому облегчению, дня через два Изабель стало лучше и Паркер не заразился. К середине понедельника Дуглас был уже совершенно без сил. Он буквально засыпал, укачивая Паркера на руках, когда уловил отдаленный лошадиный топот. Изабель готовила ужин. Она тоже услышала, а потом и заметила нежеланных гостей и бросилась к Дугласу, чтобы предупредить его. Он шел к ней с той. же целью, и они столкнулись у стола. Изабель взяла сына и поспешно принялась готовиться к встрече.
Дуглас подошел к окну. Увидев, что Бойл и какой-то незнакомец, скорее всего наемник, уже пересекают двор, он произнес про себя все самые страшные ругательства, какие знал. Дуглас решил не выпускать Изабель из дома и лично встретить Бойла. Пора положить конец его террору.
Заметив, что Дуглас взялся за оружие, она без труда угадала его намерения и решила схитрить.
— Дуглас, пусть Бойл немного подождет. Тебе надо взглянуть на Паркера. Мне кажется, у него жар. Да, пусть Бойл подождет, — еще решительнее повторила она, мысленно попросив у Бога прощения за свою ложь.
Как только он запер дверь на задвижку и быстро прошел мимо нее в спальню, Изабель схватила ружье и выскочила на крыльцо, пока Дуглас не раскрыл обман и не разъярился.
Бойл уже поднимал пистолет, чтобы выстрелить в воздух. Задыхаясь, Изабель остановилась, ухватившись за дверную ручку и прикрывая ее спиной, ружье она держала под мышкой.
— Опять явился? Что тебе надо? — крикнула она.
Бойл ухмыльнулся. До чего же он гнусный! Изабель с трудом переносила его вид. Незнакомец на вороном коне хмыкнул. Она не видела его глаз, скрытых под полями шляпы, нахлобученной до бровей, но чувствовала, как его взгляд пронзает ее насквозь. Они с Бойлом явно не считали ее дробовик серьезной угрозой.
— Какая ты неприветливая, Изабель, — прогнусавил Бойл, и губы его растянулись в холодной улыбке.
— Сколько раз тебе повторять: убирайся с моей земли! — услышал он в ответ.
— Только когда захочу. Я приехал сказать, что уезжаю на время. Но не надейся напрасно — я вернусь. Я отправляюсь на ежегодную семейную встречу. Жди меня через шесть недель. Ну, может, я еще немного задержусь, кто знает. А чтобы ты не чувствовала себя одинокой, я привез показать тебе моего главного помощника, мою правую руку. Он отвечает за тебя передо мной. Его зовут Спиро.
72 
