Последние отзывы

  107  

— Почему ты так волнуешься из-за фартука? — требовательно спросила Мэри Роуз.

— Я не волнуюсь. Но ты можешь мне наконец ответить, где он?

Она нахмурилась, выказывая свое отношение к его странному поведению.

— Полагаю, висит вместе с другими на крючке в кладовке, — сухо ответила Мэри Роуз.

Прежде чем она договорила, длинные ноги Адама одолели половину кухни. Мэри Роуз пошла следом за ним к кладовой и остановилась, наблюдая, как брат судорожно срывает с крючков пальто, шляпы, шарфы и кидает на пол.

— Ты все это поднимешь и повесишь обратно, — заявила Мэри Роуз. — Адам, да что все-таки с тобой происходит?

— Где он, черт побери?

— Вон, белый, слева от тебя, с двумя кружевными карманами, — указала сестра. — Да зачем он тебе понадобился?

Адам снял фартук с вешалки, быстро осмотрел карманы и едва не закричал от радости, нащупав в одном из них клочок бумаги. Он надеялся, что в спешке Женевьев забыла телеграмму в кармане фартука. Так и вышло!

Адам вытащил лист, вышел на свет и быстро прочитал телеграмму.

— Сукин сын! — взорвался он.

— Следи за речью, — одернула его Мэри Роуз. Она придвинулась к брату, пытаясь заглянуть ему через плечо, но Адам уже свернул бумагу, и Мэри Роуз ничего не успела увидеть.

— Что это?

— Телеграмма.

— Это телеграмма Женевьев, — с укором сказала она. — Я стояла у нее за спиной, когда Кларенс вручил ей ее. Как тебе не стыдно, Адам! Разве можно читать чужие телеграммы?

— А я уверен, что он просто обязан прочитать эту телеграмму, — произнес Коул, который подошел абсолютно неслышно и остановился позади сестры. — От кого она, Адам?

— От женщины по имени Лотти.

Адам неохотно взглянул на Коула; по глазам брата тот понял, что дело очень серьезное. Мэри Роуз, казалось, ничего такого не замечала.

— Я знаю, что произошло, — заявила она. Адам обернулся к ней:

— Знаешь?

— Да.

— И никому не сказала?!

— Не кричи на меня! — возмутилась она. — Женевьев говорила мне, что у ее подруги вот-вот должен родиться ребенок. Эта подруга обещала, что ее муж сообщит Женевьев, кто родился — мальчик или девочка.

— И все? — разочарованно проговорил Адам. Мэри Роуз кивнула.

— У нее родилась девочка, — удовлетворенно сказала она. — Не понимаю, почему ты так расстроился из-за того, что…

Она осеклась, так как Коул положил ей руки на плечи, заставляя внимательнее всмотреться в лицо Адама.

Брат казался совершенно разъяренным.

— Неужели так плохо? — спросил Коул.

В ответ Адам протянул телеграмму. Коул прочел вслух:

— «Спасайся. Они знают, где ты. Они гонятся за тобой».

— О Боже! — вскрикнула Мзри Роуз. Коул присвистнул:

— Сукин…

— Но почему? Кто может желать зла такой замечательной девушке? — недоумевала Мэри Роуз.

— Кажется, ты говорил, будто у нее нет никаких проблем, — рассеянно произнес Коул.

— Женевьев сама так сказала, — пробормотал Адам.

— Она солгала.

— Ясное дело, солгала. — Мэри Роуз покачала головой. — Наверное, у нее есть для этого весьма веские причины, если она не захотела втягивать вас в свои дела.

— Мы уже втянуты, — заметил Коул, — ведь она получила эту телеграмму в нашем доме.

— За эту неделю мы стали с ней настоящими подругами. Я думала, она мне доверяет… И потом… Женевьев вела себя, словно ей совершенно нечего опасаться и ничто В мире не угрожает. Ты поедешь за ней, Адам?

— Да.

— Мама Роуз тоже захочет, когда все услышит.

Адам сурово посмотрел на сестру.

— Она ничего не услышит. Совершенно ни к чему волновать ее.

Мэри Роуз торопливо кивнула.

— Ты прав. Я ничего ей не скажу.

Адам двинулся к двери, но Мэри Роуз удержала его за руку.

— Почему ты такой сердитый?

— Чертовски не вовремя все бросать и гнаться за ней, тем более что совершенно неизвестно, в чем суть дела. Коул, тебе придется отложить поездку в Техас до следующей недели и остаться в Роуз-Хилле.

— Конечно, — заверил Коул брата.

— Если кто-то явится сюда искать Женевьев…

— Я знаю, что делать.

Через пятнадцать минут Адам выехал из Роуз-Хилла на поиски Женевьев Перри, которая, судя по всему, оказалась в опасной близости от настоящей беды.

Глава 5

Женевьев храбрилась изо всех сил. Она сидела у костра, подобрав под себя ноги и держа в одной руке ружье, а в другой — толстую палку. Ночь была черная, беззвездная, за кругом огня стояла непроглядная тьма. Женевьев никогда не боялась темноты, даже в детстве. Да и чего ей было бояться — она жила в центре города, в красивом, респектабельном доме с надежными замками на дверях, окруженная заботой и любовью родителей. Но сейчас… Она чувствовала себя совершенно беспомощной — одна посреди леса, кишащего дикими зверями, которые наверняка рыскают в поисках добычи. Правда, пока она, к счастью, не видела ни одного хищника, но знала: они там, в темных зарослях.

  107